Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы говорить на родном языке.
– Теперь наконец мы можем заняться королевским поручением!
– Вы хотите сказать, после того, как мы получим свою плату, – глаза Волкоклыка озорно сверкнули как всегда, когда он изображал из себя заботливую няньку. – Сэр!
– Пожалуй, ты прав. Где старый мерзавец?
У них в поясах было до сих пор зашито изрядное количество золотых, так что в деньгах они не нуждались, но было бы неразумно начинать свои дела в Самаринде, показав, что они не те, за кого себя выдают. Возможно, Волкоклык уж очень не хотел дать Кромману повод для упрека – инквизитор настаивал на том, что опытный агент никогда не выходит из своей роли.
Найти шейха и выколотить причитающуюся им плату оказалось делом не быстрым. Акраззанка был занят, распоряжаясь насчет скота, работников и товара. Когда у него нашлась минута на двух странствующих наемников, его версия соглашения с ними, конечно же, разошлась с их версией, так что обо всем пришлось спорить снова.
Голодный, с пересохшим горлом и усталый настолько, что у него едва хватало сил даже думать об этом, Дюрандаль подошел наконец к городским воротам с мешком на плече и Волкоклыком, следующим за ним по пятам. Пока его Клинок был с ним, удара ножом в спину он мог не опасаться. Стоило им покинуть караван, как в них мгновенно узнали мечников, и их окружила крикливая толпа мужчин, детей и даже женщин.
– Лучший дом во всей Самаринде…
– Стряпня моей жены…
– Моя прекрасная сестра…
Голоса были хриплыми и резкими, ибо каждый город в Алтаине отличался своим диалектом; однако к утру они будут чувствовать себя так же свободно, как при Шивиальском дворе. Он протискивался сквозь лес размахивавших рук. Через несколько минут он увидел Кроммана и направился к нему. Кромман шел в город следом за скрюченным стариком, и Клинки в свою очередь последовали за ними, сохраняя разумное расстояние. Постепенно сутенеры и торговцы отстали от них, переключившись на более сговорчивых приезжих.
Тесные переулки извивались меж каменных стен, до сих пор Отдававших дневным жаром, хотя сумерки уже почти сгустились. Ночь в Алтаине падает быстрее, чем топор палача. Запахи готовки, людей, животных и отбросов, казалось, можно осязать. Из зарещеченных окон доносилась музыка, детский плач, где-то в стороне мычали коровы и мулы. Древность, дряхлость! Лестницы и пороги были истерты поколениями ног, камни мостовой искрошились, даже углы домов, казалось, закруглились от времени. Алзан был стар, а Кобуртин еще старее, но Самаринда была древнее всех. По всему Нефритовому Пути люди говорили, что создавая мир, боги начали с Самаринды, а уже от нее двинулись дальше. Если у каждой из восьми стихий имелся источник, то Время, несомненно, брало свое начало в Самаринде.
Люди здесь отличались оливковой кожей и широкими лицами, и жмурились словно старались, прятать зрачки от посторонних взглядов. Некоторые женщины скрывали лица под чадрами, но не все. Большинство мужчин носили усы, но либо брили щеки и подбородки, либо оставляли на них лишь короткую щетину. Тем не менее там и тут встречались и другие: светловолосый или почти черный… У этих на поясе висели мечи. Должно быть, они приехали сюда в надежде разбогатеть.
Ощущая прилив возбуждения, Дюрандаль догнал Кроммана и пристроился к нему. Со времени отъезда из Кобуртина они почти не разговаривали. Волкоклык оставался на своем посту, в двух шагах за спиной своего подопечного.
На инквизиторе были такие же грязные, бесформенные одежды, как и на Клинках, и даже его белое как рыбий живот лицо за время путешествия посмуглело. В спутанной бороденке виднелись седые пряди.
– Поздравляю, – обратился он к Дюрандалю по-шивиальски. – До Самаринды вы добрались.
– Конечно же, я не смог бы сделать этого без вашей помощи. Вам кажется, я не понимаю этого?
– Даже вы не настолько тупы.
– Кто этот ваш приятель? Чего он вам наобещал – своих дочерей или чего похуже?
– Его зовут Кабук. Он предлагает комнаты для приезжающих сюда мечников – как и все остальные – но когда он говорил, что его дом лучше всех, то лгал в меньшей степени, чем другие, – вне всякого сомнения, инквизиторы бывают весьма полезными спутниками. Жаль только, что они не могут быть при этом приятными людьми.
И все равно, убийство – это слишком.
Скрюченный старикашка довел их до цели; несколько каменных плит, торчавших из стены, образовывали узкую лестницу, ведущую наверх. С неожиданной ловкостью забрался он на верхнюю площадку, к тяжелой, окованной железом двери, находившейся примерно на высоте человеческого роста над улицей. Он отпер замок и исчез внутри. Волкоклык нырнул в дверной проем первым – потребовалась бы армия, чтобы остановить его. Дюрандаль и инквизитор поднялись следом.
Обстановку комнаты составляли несколько сомнительного вида матрасов, штук пять каменных горшков в одном углу и шаткий низенький столик в другом. Комнату заполонили мухи, и в ней стояла жара как в парной, хотя два зарешеченных окошка не были застеклены, а в угрожающе низком потолке имелся открытый люк на крышу. Время не оставило на стенах почти ни клочка изначальной побелки и превратило пол в сплошную скрипучую ловушку для неосторожных ног. Кое-где сквозь щели в потолке виднелось небо, и сумерки оставляли достаточно света, чтобы видеть гордо стоявшего посередине комнаты Кабука. Он улыбался своим гостям с таким видом, словно ожидал, что они забьются в припадке восторга при виде этой роскоши.
Это было много лучше большинства тех мест, в которых Дюрандалю приходилось останавливаться за последние два года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123