Она прекрасно проживет на сто пятьдесят тысяч фунтов. Она сообщит поверенному, чтобы он уплатил штраф.
Ей хотелось обсудить свои проблемы с кем-нибудь. Но рядом никого, кроме слуг, не было. Как она могла прожить в этом доме столько лет и не иметь возможности с кем-нибудь поделиться своими мыслями? Не очень хорошо. Потом у нее была эта удивительная жизнь, всего несколько месяцев, с леди Райкот, Рут и Диконом, когда она могла обсудить все, что приходило в голову. И они слушали ее, а она слушала их. Единственными ее знакомыми в Лондоне были люди, с которыми она познакомилась благодаря Рут и Дикону. Она слишком зависит от этих двоих. Ей пора заводить свои собственные знакомства и связи. Ведь она абсолютно одинока.
Кэролайн попыталась представить себе, как обсуждает штраф в пятьдесят тысяч фунтов с кем-нибудь из новых знакомых. С леди Робстарт? Невероятно. Ее мысли, как всегда неотвратимо, вернулись к Дикону.
Она отправила к нему лакея с запиской, надеясь, что он не увидит в ней того, чего там не было.
Когда на следующий день после обеда он пришел, она поздоровалась с ним довольно официально и проводила в кабинет.
– Что я могу сделать для вас, миледи?
Как объяснить ему, что ей нужна дружеская беседа, как те многочисленные беседы, что они вели раньше? Как объяснить ему, что она соскучилась по нему, по его улыбке, его прикосновению, по взаимопониманию, когда они, казалось, без слов прекрасно понимали друг друга?
– Как продвигается ваша работа в Военном министерстве? – спросила она. – Вы все также готовите отчеты с фронта для лорда Эйвбери?
– Меня освободили от этой работы, – сказал он, смеясь. – Мой преемник, которого назначили на мое место, пока я был в Кенте, так старается произвести хорошее впечатление на лорда, проявляет такое усердие, которого у меня никогда не было. Эйвбери, похоже, верит, что у меня талант, который лучше использовать на другой работе. Он хочет, чтобы я работал с информаторами и разоблачал других предателей. Мне предстоит еще не одно путешествие. Но ведь вы не для этого пригласили меня сюда, – продолжал он. – В чем дело, Кэролайн? Вы же знаете, что можете мне все рассказать.
– Вчера ко мне приходил лорд Эйвбери.
– Правда? Зачем?
– Мы говорили с ним о наследстве и о штрафе, который наложили на Уолтера. – Она рассказала о том, что говорил ей лорд Эйвбери. – Представляете, Дикон! Он вступился за меня, поэтому у меня не отберут все деньги! У меня есть те деньги из сейфа Уолтера, но я и представить себе не могла, что у меня могут забрать все. Они хотят получить пятьдесят тысяч фунтов. Вы работаете на хорошего человека, Дикон.
Дикон усмехнулся.
– Он сейчас на подъеме, – сказал он. – Вы собираетесь остаться в Лондоне?
– Что? Конечно. Куда же мне деться? Я думала вернуться в Бедфордшир, но как-то…
– Дарем, – предложил он и, затаив дыхание, ждал ответа.
– Дарем? Да с какой стати? О Дикон, вы невыносимы. Я знаю, чего вы добиваетесь! Я же просила вас больше не говорить об этом. Пожалуйста!
– Вы счастливы, Кэролайн? – спросил он серьезно.
– Да, я счастлива. Хотите чаю? Я позвоню. – Она быстро подошла к звонку, не взглянув на него.
Дикон смотрел на любимую женщину. На ней было ужасное бесформенное черное платье, копия тех, которые он уже видел. Но оно ее не портило. В волосах черная лента. За те месяцы, что он ее знает, она расцвела, но теперь блеск в глазах исчез, здоровый румянец пропал. Он была не счастливее его.
– Кэролайн, вы живете во лжи, носите траур по этому чудовищу. – Он подошел к ней и заставил ее посмотреть ему в глаза. – Вы в трауре, но не по виконту Кэрроуэйю. Посмотрите на себя! Живете одна в этом доме, беспокоитесь о деньгах, о том, где жить, о том, что нужно платить штраф. И я уверен, вы никого не видите. Почему бы вам не перестать притворяться и не выйти за меня замуж? Ради Бога! Вы так ни разу и не смогли разумно объяснить мне ваше нежелание выйти за меня замуж. Вы не забыли, что теперь свободны? Вы ведь любите меня, не так ли? Или я просто тешу себя иллюзиями?
Он не станет обнимать ее и целовать, пока она не согласится на его предложения. Он не станет. Ему пришлось собрать все свое мужество, чтобы сдержать себя.
Появилась горничная, и ей велели принести чай. Дикон не двигался с места, не отпуская Кэролайн, пока горничная не вышла.
– Я люблю вас! Вы знаете! – сказала Кэролайн, глядя на него. В глазах у нее были слезы. – Поэтому я и не могу так с вами поступить.
– Как поступить?
– Дикон, я не могу родить здорового сына. Господи, я очень старалась. Я не могу снова через все это пройти! Вы не представляете себе, какой это ужасный удар – терять ребенка, одного за другим… Вы – граф Райкот, потомок уж не знаю скольких графов Райкотов, и вы заслуживаете того, чтобы у вас был сын, которому вы могли бы передать свое имя и титул. Я не могу родить вам сына. Вам нужна жена, которая сможет.
Дикон рассвирепел.
– Вы из-за этого мне отказываете? – закричал он. – Позвольте вам напомнить, миледи, что у моей сестры трое сыновей, и любой из них может стать графом Райкотом. Более того, у меня есть брат, и хотя он еще не женат, но женится, если вернется живым с войны. Так что наследников достаточно!
– Но это не ваши сыновья, – тихо проговорила она.
– Мадам, я не Уолтер Кэрроуэй. И наследник – не главная цель моей жизни. В данный момент главная цель состоит в том, чтобы убедить вас стать моей женой. Если у нас не будет сыновей, значит, так тому и быть.
На этом разговор был прерван появлением горничной с подносом. Кэролайн молча разлила чай. Дикону хотелось знать, о чем она думает.
Никогда еще у нее не было такого искушения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73