О да, он иногда берет с собой Джеймса Фенланда. Не всегда. Возможно, они встречаются с Фенландом уже в Кенте. Не знаю.
– Ладно, ладно, – сказала Рут. – Мы обвиняем человека, о котором ничего не знаем. Не сомневаюсь, что это другой Кэрроуэй.
Кэролайн покачала головой.
– Не надо меня щадить. Уолтер на это способен. Он не допускал меня к своим делам, поэтому я ничего не могу рассказать. О, Боже, я и подумать не могла.
– А как вы могли? – спросила Рут с сочувствием. – Я все же настаиваю на том, что пока рано делать выводы о том, что ваш муж в этом замешан. Этот капитан Феррис был в стельку пьян, когда назвал имя, не так ли, Дикон? Нельзя верить на слово пьяному.
– Что у трезвого на уме… – пробормотал Дикон.
«Виконт Кэрроуэй. Кэролайн – леди Кэрроуэй», – повторял про себя Дикон. Из всей лондонской знати Кэрроуэй был последним человеком, про которого Дикон бы мог предположить, что это и есть ненавистный муж Кэролайн. Он знал об этом человеке немного. Тот, казалось, был увлечен скачками и азартными играми, а не балами и приемами, по крайней мере, так говорили. Правда, Дикон сам не часто посещал балы и приемы. Он даже не помнил, чтобы кто-то говорил, что Кэрроуэй женат. А на самом деле оказалось, что он просто прячет свою жену.
– Нужно приучать себя думать о нем как об Уолтере, а не как о Неджоне, – сказал он, чтобы как-то развеселить присутствующих. – Хотя мне больше нравится Неджон. Кэролайн, я вам обещаю, я узнаю, является ли ваш муж тем человеком, которого мы ищем. Надеюсь, что нет. Если же да… Не знаю, что сказать.
– Вы не станете его убивать! – закричала Кэролайн. – Вас обвинят в убийстве! – За убийство предателя человека могут и простить. Но она не хотела, чтобы Дикон подвергал себя опасности. Но если Дикону или кому-то другому удастся покончить с Уолтером, то ей, да и всем остальным, будет легче дышать без Уолтера Кэрроуэйя.
– Конечно нет. Он заслуживает этого, но думаю, что все должно быть законно. Если он виноват, если удастся это доказать и поймать его с поличным, боюсь, для вас это будет суровым испытанием, моя дорогая. Ведь то, что вы его жена, станет известно. Муж в тюрьме – это плохо и для женщины. Если его осудят, ему грозит виселица или ссылка в Австралию.
– Если он виновен, он этого заслуживает, – твердо сказала Кэролайн. – Уверяю вас, я переживу.
Они почти ни о чем другом не могли говорить весь вечер. Кэролайн казалось, что она живет словно во сне. Этого не может быть! Уолтер переправляет оружие во Францию! Невыносимо об этом думать. Она пыталась вспомнить какие-нибудь обрывки разговоров, намеки. И ничего вспомнить не могла. Уолтер всю жизнь развлекался: петушиные бои, бега, бокс, карты. Его часто не было дома, и она не знала, где он и чем занимается. Каждый месяц он ездил в Димчерч к своему родственнику. Через год после свадьбы они настолько отдалились друг от друга, что почти перестали разговаривать, разве что обменивались какими-то общими фразами за столом.
Готовясь ко сну, Кэролайн впервые задумалась о том, откуда у Уолтера деньги. Она всегда считала, что он получил наследство. Она никогда не спрашивала, а он никогда не говорил. Может быть, мрачно подумала она, он их заработал на продаже оружия во Францию. Может быть, еда, которую она ела, несчастные платья, которые носила, каждый уголек в камине – все было куплено на деньги, полученные за нелегальную деятельность?
Как она могла выйти замуж за такого человека?
Наступил понедельник. В этот день Дикон уезжал. Они с Рут помирились. Они поссорились из-за вещей, которые Дикон собирался взять с собой. Когда он принялся разыскивать в своем шкафу старые, но любимые панталоны и жилетки – вещи, подходящие для выполнения его миссии, и не обнаружил их, он накинулся на своего камердинера, но тот лишь недоуменно пожал плечами. Тогда Дикон отправился к Рут.
– Эти обноски! – возмущенно воскликнула та. – Да в них уже и в саду возиться стыдно. Они лежат вместе с моими вещами. Я собираюсь отправить их в церковь, как только будет время.
– Ты не имеешь никакого права! – кричал Дикон. – Ты мне не нянька! – Он пробормотал про себя несколько крепких выражений. – Где они?
– Мне кажется, в прачечной. Ради Бога, Дикон, ты же не собираешься…
– Собираюсь, – ответил он, гневно глядя на сестру. И помчался в прачечную выручать свою одежду, которая была аккуратно завернута в узел и перевязана веревкой. Дикон разорвал веревку и собрал свои мятые сокровища.
– Прикажи, чтобы погладили, – потребовал он от Рут, притащив к ней свою одежду. – И никогда, никогда не смей совать свой нос в мой шкаф.
Они не разговаривали целый день, но сегодня, в понедельник, все было забыто. Старая одежда была выстирана, отглажена и аккуратно сложена. Лошадей уже впрягли в кабриолет. Пора было уезжать.
– Мне было бы спокойнее, если бы ты взял с собой кого-нибудь, – взволнованно говорила Рут. – Мне не нравится, что ты будешь один в этом осином гнезде. Возьми с собой хотя бы грума.
– Мне кажется, что я уже достаточно взрослый и смогу сам за себя постоять, – весело сказал Дикон. Ничто не могло сегодня испортить ему настроения.
Кэролайн смотрела на них, раздираемая противоречивыми чувствами. Если бы она смогла поехать с ним! Дикон не узнает Уолтера, если они столкнутся лицом к лицу. И Джеймса Фенланда он тоже не знает. Она могла бы ему помочь!
Ей было не просто подавлять в себе те чувства, которые она испытывала к Дикону, ей казалось, что ему тоже было не просто скрывать свои чувства. Нельзя сказать, чтобы он очень старался. Она помнила глупую выходку с копченой селедкой. Были и другие, такие невинные, как улыбка или случайное прикосновение, когда он брал свою чашку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73