Брендан, еще тяжело дыша, приподнял голову, и Элинор увидела отблески пламени в его потемневших глазах. И вдруг ее словно осенило — она поняла, что что-то изменилось в них обоих. Что бы там ни было дальше, ни он, ни она уже не будут такими, как прежде.
Она была настолько уверена в том, что он чувствует то же, что не сомневалась — первые слова, которые она от него услышит, будут словами нежности и удивления. Но Брендан, легко погладив ее по щеке, только мягко улыбнулся. — Интересное завершение вечера, не так ли, миледи?
Сердце Элинор сжалось.
— Интересное? — протянула она, словно пробуя слово на вкус. — Что ж, я согласна. Благодарю вас, сэр, — чопорно добавила она.
Улыбка Брендана стала шире.
— Интересное. Удивительное. Потрясающее.
Она чувствовала, что дрожит всем телом, и до боли закусила губу, чтобы не дать вырваться словам, которые буквально висели на кончике языка. Что ж, она сама сказала, что хочет этого, подумала она. И видит Бог, она действительно этого хотела! И дала слово, что потом не станет жалеть.
Однако она уже пожалела. Потому что ей вдруг показалось, что больше ей никогда уже не придется пережить ничего столь же сладостного, как то, что случилось между ними сейчас…
— Да, да, конечно, — как можно небрежнее заметила она, все еще чувствуя на себе тяжесть обнаженного мужского тела. — Еще раз благодарю вас, сэр.
Глаза его будто потухли.
— Я тоже благодарю вас, миледи, — мягко, почти нежно сказал Брендан. — Я буду помнить эту ночь до конца своих дней!
— До конца ваших дней… — протянула она. — Но ведь после меня будут и другие. Шотландки, француженки, англичанки, а потом — женщина, которой суждено будет стать вашей женой. Не думаю, что вы запомните меня. Врагов, которые так легко сдаются, обычно не долго помнят.
— Не так уж легко, миледи. К тому же вы стали моим врагом случайно, по капризу судьбы.
— Но вы ведь мечтали о мести.
— А вы чуть было не прикончили меня.
— А ты — меня, — чуть слышно прошептала она. — Может, это и есть твоя месть.
Она так и не узнала, что он хотел сказать, потому что в дверь постучали.
— Эй, Брендан, ты жив? Или леди все-таки удалось тебя прикончить? — Это был Эрик.
— Все в порядке, — поспешно откликнулся Брендан, бросив быстрый взгляд на Элинор, — я жив. — Лицо его стало жестким. Он встал и, повернувшись к ней спиной, принялся собирать свою одежду, оставив кольчугу валяться на полу. Элинор приподнялась, собираясь встать. — Тебе лучше остаться в постели. Поспи, отдохни, тебе станет легче. — Он повернулся к ней. Теперь это снова был воин, а не любовник. — И вы не пленница, миледи. Надеюсь, вы скоро это поймете. И примете наше гостеприимство.
Элинор прикрыла меховым покрывалом обнаженную грудь.
— Гостеприимство, сэр? Так я все-таки ваша пленница… или я вольна покинуть этот дом?
— Можешь считать, что ты под опекой… ради твоей же собственной безопасности, миледи.
— Стало быть, я пленница.
— Просто я не хочу, чтобы ты попала в беду, вот и все. Дверь за ним закрылась, и Элинор ничего не оставалось, как перебирать в памяти его слова…
И ждать…
Глава 8
— Сир, шотландцы высадились в Кале.
Сидя за столом в своей огромной спальне, все еще в ночной рубашке, король лакомился фазаном и сыром, заодно выслушивая новости, которые принес ему его доверенный посланец граф Рене Бреслу.
— Ага, стало быть, шотландцы уже прибыли. Это все меняет.
Королю было известно, что корабль Уоллеса направляется к берегам Франции. Весть об этом разнеслась давно, с быстротой почтового голубя перелетев через Ла-Манш.
Бреслу, еще совсем молодой, но весьма родовитый дворянин, щедро наделенный обаянием, с живым умом и твердой рукой, привыкшей сжимать боевой меч, владелец лучших во всем королевстве лошадей, часто служил королю посыльным, особенно в таких случаях, как этот. К тому же слух его своей остротой не уступал его мечу.
— Такая волнующая история, сир, — продолжал Бреслу. — Случилось так, что леди Элинор из замка Клэрин путешествовала во Францию на своем корабле, чтобы встретиться с графом де Лаквилем, и во время плавания ее корабль был захвачен пиратом де Лонгвилем.
Филипп от неожиданности поперхнулся. Он даже привстал, чтобы лучше слышать.
— Но молодому рыцарю, который командовал флагманским судном Уоллеса, удалось захватить пирата. Завязалось сражение, и в конце концов между ними был заключен своего рода договор…
— А что с англичанами, которые были на корабле? — перебил Филипп.
— Уцелели. То есть, конечно, те, кто остался в живых после схватки с пиратами, а это большинство команды. Де Лонгвилю нужны тугие кошельки, а вовсе не человеческие жизни. Всех англичан усадили в шлюпки и приказали плыть назад, в Англию. И сейчас Уоллес умоляет вас помиловать пирата, учитывая его доброе отношение к высокородной леди, нареченной графа Алена де Лаквиля.
— Хм-м, — пробурчал король и откинулся на спинку кресла, не сводя глаз со своего посыльного.
Филиппа Французского не зря считали на редкость умным человеком и справедливым правителем, который никогда не забывал о том, что он — король.
Ко всем прочим своим достоинствам он обладал еще и привлекательной внешностью, был не только мудрым королем, но и воином, что было немаловажно в его времена. Довольно высокий, светловолосый, он отлично знал, что многие за глаза именуют его не иначе как Филипп Красивый или даже Филипп Справедливый, и весьма гордился этим. Впрочем, хотя он и отличался осторожностью, но в глубине души свято верил в права, самим Богом данные ему при рождении. Он был глубоко религиозен, хотя порой жестоко ссорился с папой. К тому же отличался твердостью принципов и был неизменно верен своей жене, Иоанне, которая принесла ему в приданое титул короля Наваррского, так что теперь он именовал себя не иначе как «король Франции и Наварры».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109