В теле Чарлза не было обнаружено никаких ядов. А если заключение о вскрытии попадет в чьи-то, так сказать, нечистоплотные руки, то… Как знать, все может быть пересмотрено, и ее арестуют…И все же благодаря опиумной настойке она чувствовала себя неплохо.– Что ж, настало время для панихиды и похорон, – сказал Джастин. Но, взглянув в далеко не радостное лицо сестры, спросил: – Мэгги, что с тобой? Или ты считаешь многолюдное прощание с лордом излишним? Но ведь существуют многовековые традиции, которые нарушать нельзя!– Знаю.– Ты должна присутствовать на панихиде, Мэгги! Причем начиная с сегодняшнего дня гроб с телом лорда Чарлза будет установлен в большом зале.– Так и должно быть.– Мэгги, что с тобой?– Джастин, пожалуйста, оставь меня в покое! Клянусь, я исполню все, что полагается!Она действительно соблюла все требования траурного ритуала. Вопреки официально объявленным результатам вскрытия люди, как заметила Мэгги, реагировали на ее действия именно так, как с замиранием сердца она и предвидела.Арианна старалась не присутствовать в зале, если там была Мэгги. Падчерица никогда с ней не заговаривала и появлялась лишь тогда, когда это было совершенно необходимо. На ней было траурное одеяние, плотность же черной вуали внушала опасение, что Арианна сквозь нее ничего не видит…Когда гроб с телом лорда Чарлза установили в большом зале, Арианна появилась буквально на минуту и сразу же исчезла. Она отказалась разговаривать и с Джимми, да и вообще с кем бы то ни было.За все время панихиды Мэгги ни разу не подняла свою вуаль…Наступил печальный день похорон.И снова Арианна избегала разговоров с кем-либо и лишь жестом руки в длинной черной перчатке отвечала на приветствия близких и знакомых. Она вся была закутана в черное. Узнать в ней дочь покойного лорда было трудно.Мэгги ожидала, что падчерица постарается игнорировать ее. А сейчас, очевидно, под воздействием опиумной настойки, подобное поведение Арианны ее совершенно не задевало.Джимми выглядел в высшей мере взволнованным. Он опекал Арианну, успокаивал ее и поддерживал.Мэгги не позволяла себе расслабляться. Она заметила, что если люди собирались в группку и начинали шептаться, то тут же умолкали, как только к ним подходила она.Затем гроб был перевезен в Вестминстер. Пришла проститься с лордом Чарлзом и ее величество королева в окружении фрейлин и фаворитов. Спустя некоторое время в зале появился архиепископ, и началось отпевание. Мэгги увидела, как по щекам королевы струятся слезы. Значит, лорд Чарлз действительно был в числе ее приближенных. При дворе поговаривали, что со времени смерти лорда Брауна – близкого друга ее величества (злые языки сплетничали, что для королевы он был не просто другом) именно лорд Чарлз занял его место. Так или иначе, но королева очень дорожила его дружбой.Во время панихиды королева подошла к Мэгги и членам семьи покойного лорда Чарлза выразить соболезнования. Уходя, она слегка наклонила голову в направлении Мэгги, что считалось при дворе знаком благосклонности.Позже, когда долгая церемония прощания закончилась и гроб с телом лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, перенесли в усыпальницу, где почивали предки лорда, Джимми шепнул Мэгги, что она должна оценить знаки внимания к ней королевы. Он был уверен, что Мэгги это поможет занять достойное место в столичном аристократическом обществе. А может быть, и за пределами страны.Предстоящую ночь Мэгги, ее брат и Миро намеревались провести в Мейфэре, в фамильном особняке семейства Грэм. Мэгги хотелось остаться одной, предоставив Джимми и Арианне возможность довольствоваться обществом друг друга. Однако ожидался приезд адвоката, и Джимми предупредил Мэгги, что ей надлежит с ним встретиться.Мэгги попросила Фиону принести ей ужин прямо в спальню вместе с чайником заварки и бутылкой бренди.Фиона исполнила все так же беспрекословно, как и любые другие поступавшие от Мэгги просьбы.Мэгги поднялась в свою комнату и уже собиралась расслабиться после тяжелого дня, но тут в дверь громко постучали.– Я просила, чтобы меня не беспокоили! – откликнулась она, не открывая дверь.Но ее ответ проигнорировали. Тем более что дверь была только закрыта, а не заперта.В комнату решительным шагом вошел Джимми.– Боже правый! – воскликнул он. – Что вы делаете?!– Ужинаю. Вам это не нравится?– Да вы же едва притронулись к тарелке! А в комнате запах, как в дешевом ресторане!– Я правлю тризну. Решила утопить свое горе, – хмыкнула Мэгги, выгнув дугой бровь.Джимми подошел к ней, вырвал из рук бутылку и вылил остатки бренди в камин.– Да как вы смеете?! – взвизгнула Мэгги.– Я бешено зол!– На кого?– На вас!– Какое вам до меня дело?! Вы сказали, что мне надо дождаться адвоката? Что ж, я дождусь. Независимо от того, что он скажет, вы мне больше не нужны. Сегодня же уеду к дяде Ангусу. И больше надеюсь вас никогда не видеть!– Что?! Неужели вы готовы пойти на это? Или уже забыли, что Арианна назвала вас… дешевой проституткой?– Спасибо за напоминание, сэр Джеймс! Вы удивительно добры!Мэгги злобно смотрела на Джимми и при этом пожалела, что успела узнать его слишком близко. Он же, осклабившись, произнес:– В сложившихся обстоятельствах я и впрямь чересчур добр к вам! Хотя бы потому, что не считаю вас трусихой.Мэгги хотела было резко ответить, но в последний момент заметила, что в глазах Джимми полыхает огонь бешенства. Она взяла себя в руки и сказала довольно спокойным голосом:– Возможно, я и трусиха и потому, как выражается Арианна, а за ней порой и вы, сделалась дешевой проституткой.– Добавьте: обуреваемой жалостью к себе!Мэгги поежилась, смотря на языки пламени в камине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98