Поэтому не было никаких причин, по которым он мог бы сейчас находиться в их спальне.Женщина поднялась по лестнице и осторожно заглянула внутрь комнаты. Она была пуста. Ровена грустным взглядом обвела спальню. Что, если она ночует здесь в последний раз? Как легко привыкнуть к роскоши, и как сильно ей будет всего этого не хватать. Она быстро проскользнула в комнату.– И ты позволила ей? – Ровена застыла на месте, когда эти слова вдруг громыхнули в тишине. – Есть ли в замке хоть кто-нибудь, кто может сказать нет моей жене? – Рэннольф разговаривал с кем-то в соседней комнате. Она обернулась и увидела приоткрытую дверь.– Кто я такая, чтобы ей перечить?Ровена услышала голос Алэис:– Она забрала у меня Джордана. Если бы мальчик не встал на мою защиту, она вообще отослала бы меня из замка. Я не могу с ним свободно общаться, не могу сказать ничего против того, что она ему говорит. Она считает, что я плохо влияю на мальчика. Я только и слышу от него: «Леди сказала мне то, леди сказала мне это». – Голос няньки звучал все громче и громче. Ровена поспешно сняла серебряную цепь и убрала ее в ларец, продолжая подслушивать их разговор. Она, конечно, должна была закрыть дверь, но этим бы выдала свое присутствие. И потом, через секунду ее здесь уже не будет. Она сняла с головы накидку, распустила волосы, намереваясь снова заплести их, когда переоденется.– Вы говорите, что я должна была ее остановить? – продолжала Алэис. – Я всего лишь простая служанка, по крайней мере, так сказала мне она. Вы думаете, я шучу, когда говорю, что она меня выгнала бы? Это ведь она прогнала вашего виночерпия – выкинула его на улицу, без единого пенса в кармане.– Что она сделала?Его бурная реакция удивила Ровену, но потом она вспомнила, что муж не был свидетелем пьяных загулов слуги. Он бы наверняка с ней согласился. Она уселась на стул, выскользнула из чулок и скинула туфли.– Да-да, – продолжала нянька, получая истинное удовольствие от своего рассказа, после того, как поняла, что ее причитания воспринимаются благосклонно. – Она сказала, что он выпивает лучшее вино и подает на стол разбавленное, но кто скажет наверняка, ведь мы, слуги, пьем только пиво и эль.– Но этот человек провел здесь всю свою жизнь. Куда он пошел?Ровена сняла праздничное платье и, аккуратно сложив, убрала его. Оставшись в одной тонкой льняной сорочке, она потянулась к своему повседневному платью, висевшему на вешалке за кроватью.– Я не знаю. Но вам также следовало бы знать, что это было ее рук дело, когда с мастером Хьюго случился странный припадок и он скончался. И еще она поместила леди Мэв в монастырь.– Что она сделала с Мэв? – задохнулся от негодования Рэннольф. – Все! С меня хватит! – закричал он. – Пусть кто-нибудь найдет мою жену и приведет ее ко мне!Скрипнул стул, и шаги приблизились к двери. Он собирается войти в спальню! Если Рэннольф ее обнаружит, то решит, что она специально подслушивала их разговор. В панике Ровена бросила платье. Времени на переодевание уже не было, а в таком виде бежать она не могла. Женщина, скользнула в постель и спряталась за пологом кровати.В спальню стремительно вошел ее муж. На нем были халат, распахнутый на широкой груди, и штаны, влажно прилипавшие к его мощным бедрам. Темные волосы мокрыми прядями обрамляли его лицо. При виде зловещего выражения его лица Ровена еще глубже забилась в тень. Судя по всему, он был не в том настроении, чтобы выслушивать какие-либо объяснения.Он схватил чашу, стоявшую на подносе, и поднес к губам. Обнаружив, что чаша пуста, он взял кувшин и перевернул его вверх дном. Вина не осталось ни капли.– Черт, – прорычал он и швырнул кувшин об стену. Кувшин ударился об украшенную вышивкой драпировку и рассыпался осколками по ковру.У нее перехватило дыхание. Не успела она опомниться, как Рэннольф подскочил к кровати и схватил ее за плечи.– Вы подслушивали у двери? – его слова падали, как тяжелые булыжники.Ровена попыталась высвободиться.– Ничего подобного, – возразила она. – Эта пока еще и моя спальня тоже. И потом, вы не слишком заботились о конфиденциальности разговора. – Ровена перестала сопротивляться и позволила ему стащить себя с кровати. К ее удивлению, он тут же ее отпустил.– Вы выгнали моего виночерпия?– Да. От этого пьяницы пользы было меньше, чем вреда. – Она гордо подняла голову и с холодной невозмутимостью встретила его тяжелый взгляд. – Лучше было сделать так, чем разжаловать его в свинопасы.– А его брат?– Он по-прежнему ваш главный сокольничий. Я не такая дура, – она с вызывающим видом скрестила руки на груди, – чтобы из-за одного урода наказывать всю семью.– А что произошло с моим казначеем? – Лорд Рэннольф угрожающе шагнул вперед, однако, она не сдавалась.– Собственная вина свела его в могилу. Он растратил казну ради леди Мэв.У лорда перехватило дыхание, словно от резкого приступа боли, и он, повернувшись к ней спиной, нетвердо оперся о стену камина.– Много он взял? – проговорил Рэннольф сдавленным голосом.– Четыре марки Марка – мера веса (обычно серебра или золота), равная 8 унциям. Унция – 28,35 грамма. Итого марка равна 226,8 грамма, четыре марки – 907,2 грамма. (Курсив добавлен Lady Vera).

золотом. Все ли драгоценности на месте, не могу сказать, потому что не знаю, что там было. Не знаю я также, сколько он выручил от продажи наших припасов. – Ровена снова села на кровати. – Он сказал, что украл из-за любви к леди Мэв, а она использовала его, чтобы заставить брать еще и еще. Я понимаю, что вы можете сердиться на меня, мой господин, если будете прислушиваться ко всем россказням завистливой служанки. Но вы слушайте не только ее одну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96