Еще он держал отцовский арбалет.
– Ты ведь это хочешь, да? – спросил солдат, ожидая, когда Джос опустит на пол щенят и возьмет подарки.
Джос принял из рук солдата арбалет и стрелы, с изумлением глядя на Гиллиама.
– Значит, вы знали, что у меня получится, даже когда я еще не начал учиться стрелять?
– Слушай, когда моя жена говорит, что у тебя меткий глаз и руки приспособлены для стрельбы из лука, почему бы мне не поверить? Но сегодня утром ты меня и впрямь озадачил. Двенадцатый день, последний, а ты никак не мог достичь своей цели. Хорошо, что сумел, а то не видать бы тебе такого подарка.
– Спасибо, милорд, – с благоговением выдохнул Джос, обрадованный доверием господина и подарком.
Гиллиам опустил руку на плечо мальчика.
– Но будь осторожен. Это настоящие стрелы, с металлическим наконечником, не просто деревянные заостренные палочки. Ради Бога и ради меня не направляй арбалет на цель, которую не хочешь поразить. Это грозное оружие: хороший стрелок может поразить врага даже через дырку в кольчуге.
– Клянусь, я стану с ним обращаться как надо. Спасибо, милорд. – Глаза Джоса сияли, словно звезды. Мальчик прижал к себе арбалет и побежал в угол, к своему тюфяку.
– Похоже, ты забыл спросить меня не только о том, можно ли Джосу пользоваться этим арбалетом.
Гиллиам, радуясь успехам Джоса, все же должен был поговорить с ней, перед тем как отдать арбалет.
– Но дело в том, что это не твой арбалет, – сказал он тихо, наблюдая за мальчиком. – Тот сделан для настоящего мужчины, взрослого, с сильными руками. Джос в нем не натянет тетиву. А этот гораздо меньше, он ему как раз впору. Просто этот арбалет очень похож на тот. – Гиллиам повернулся к ней, продолжая улыбаться. – Арбалет твоего отца я спрятал подальше. А он пускай верит, что держит в руках настоящее оружие мужчины.
Николь не отрывала глаз от мужа, ее сердце переполнялось любовью.
– Ты замечательно справляешься с Джосом. Лорд Кодрэй не ошибся, отправив его к тебе.
– Да-а, – медленно протянул Гиллиам и кивнул с печальной улыбкой. – Без Джоса мне было бы скучно. Ты же не будешь играть в снежки или бегать наперегонки, хотя у тебя прекрасный бросок и ты вполне могла бы соревноваться со мной в метании кольца. Ты постоянно занята делами. А когда не работаешь, можешь только лежать в постели. В общем, с девушками скучно. Можешь спросить Джоса, он тебе объяснит.
– Ну что ж, если тебе больше нравится компания Джоса, я верну его к нам в комнату вместе с тюфяком. А сама буду спать здесь: в зале гораздо теплее, чем в той ужасной комнате. – Она отвернулась от Гиллиама и обиженно пожала плечами.
– Но если ты сегодня ночью не придешь, то не получишь своего подарка, – тихонько прошептал он ей в ухо.
– Ну это не подарок, то, что ты имеешь в виду. Это я могу получать каждую ночь.
– Я не про то, хотя и на это рассчитываю, – пробормотал он, уткнувшись лицом ей в шею. – Я положил для тебя подарки в комнате, побоявшись, что они тебя смутят, если преподнести их здесь, в зале.
Николь повернулась и посмотрела на мужа. Он был очень собой доволен, никакого сомнения. Глаза сверкали от возбуждения, она больше не могла удержаться от любопытства и отложила шитье.
– Как скажете, милорд. Давай-ка посмотрим, что, по твоему мнению, должно меня смутить.
Гиллиам накинул плащ, Николь набросила накидку и, взяв лампу, направилась к выходу. Мужчины в углу разразились хохотом.
– Милорд, – окликнул Уолтер, когда они проходили мимо игроков. – Сигер хочет вас предупредить, первый год брака – это кольцевание. Вы дарите жене кольцо, а она вдевает свое кольцо вам в нос. Стоит женщине убедиться, что кольцо на месте, ночью вы уже просто спите, и никаких наслаждений. Сигер советует торопиться и брать свое. Наслаждение, говорит он, недолго длится.
Гиллиам ухмыльнулся.
– Я наслаждаюсь, Уолтер, ей-богу наслаждаюсь.
Николь подняла голову и сказала по-английски:
– Мы делаем перерыв на сон только тогда, когда лорда оставляют силы.
От такого заявления мужчины с хохотом попадали на пол.
Прикрыв пламя лампы ладонью от ветра, она подтолкнула мужа к выходу.
– Ну и что я им сказала?
– Ты говорила так быстро, что я не все уловил. Но я понял, о чем шла речь. Ночь, сон, силы.
– Молодец, – похвалила Николь, задыхаясь от смеха.
– Но ты заплатишь мне за это. Поверь, – предупредил Гиллиам жену. – Утром они мне расскажут, и уж я тебе отплачу.
Николь поднялась по лестнице и толкнула дверь. Хотя день был пасмурный, было ясно, что наступило время заката. Она огляделась и ничего не заметила. Все по-прежнему. Свеча, постель, полог вокруг кровати плотно задернут. Она подошла к свече, зажгла ее от лампы и повернулась к мужу.
– Ну? И где подарок?
– В постели. – Он снова ухмыльнулся.
– Гиллиам, – Николь разочарованно вздохнула, решив, что он разыграл ее, рывком отдернула полог и остолбенела.
Гиллиам подошел к ней сзади и заглянул через плечо.
– Я хочу, чтобы мы стали полноправными партнерами, любовь моя. Я устал от тех игрушек.
На покрывале лежали пара перчаток и стальная кольчуга, дублет, конический солдатский шлем и подшлемник, кожаный пояс и кожаные ножны, простой щит. И еще лежал меч.
Удивленная Николь набрала полную грудь воздуха и потянулась к мечу.
– Так это меч моего отца. О Гиллиам! – Она взяла его в руки, пробуя лезвие пальцем. Рукоять была обтянута новой кожей, и требовалось хорошенько поработать мечом, чтобы она пришлась по руке.
– Он пережил пожар. Я спрятал его, решив, что у нас когда-нибудь будет сын, который захочет иметь меч своего деда. – Он обнял жену и потащил к своему сундуку. – Но если он для тебя слишком тяжелый и длинный, я приготовил и другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98