– Пожалуйста, миледи.
Даже не видя его лица, Николь по голосу заметила, как он удивился.
– Но не думай теперь, что мои чувства к тебе переменились, – добавила она быстро. – Я просто решила, что твоя помощь заслуживает благодарности.
– Ну что ж, учту, – в голосе Гиллиама послышалось удовлетворение.
Потом они надолго замолчали; тишина нарушалась только мягким шепотом ветра в кронах деревьев и фырканьем лошади. Николь задрожала от холода, и Гиллиам расправил плащ: они оба оказались под ним. Ей пришлось теснее прижаться к груди рыцаря в поисках тепла.
Он обернул край плаща вокруг ног девушки, подоткнув его, и она очутилась как бы в коконе. Тело ее невольно обмякло, и хотя Николь поклялась ни за что этого не делать, ее голова сама собой легла на плечо Гиллиама. У нее не было сил снова поднять ее. Николь вздохнула и слегка поерзала в седле, усаживаясь поудобнее. Рука, обнимавшая ее за талию, напряглась, девушка услышала короткий вздох у себя за спиной.
– Теперь устроилась? – хрипло спросил Гиллиам.
Голова Николь покоилась у него на плече, как на подушке. Его дыхание овеяло ее щеку, вызвав странное ощущение где-то внутри, но девушка так устала: у нее просто не было сил разбираться, что это было.
– Да, – выдохнула она. – Но предупреждаю, я снова начну бороться, только немного отдохну.
– Не сомневаюсь, – ласково ответил он. – У нас просто небольшая передышка в схватке. Так?
– Именно так. – Девушка зевнула. – А как ты меня узнал? – Вопрос вырвался сам собой, и Николь несказанно удивилась, услышав ответ.
– Так ты же в моей тунике. – Гиллиам ответил с улыбкой, но без всякой насмешки.
Николь закрыла глаза. Теперь все понятно. Ничего удивительного, что ей пришлось закатывать рукава.
– Мы возвращаемся в Грейстен?
– Нет. – Гиллиам нежно потерся подбородком о ее волосы. Это подействовало успокаивающе.
– А куда? – Голос Николь звучал устало, но твердо.
– Домой, – был короткий ответ.
ГЛАВА 8
И часа не прошло, как они добрались до деревни. На небольшом поле, скучившись, стояли двадцать домиков. Непрекращающийся ветер поднимал столбы дыма от соломенных крыш. Изгородь, окружавшая деревню, служила слабой защитой. Дети в грубой одежде из сурового полотна с грязными лицами глядели через дырки в заборе на приехавших и хихикали. Взрослые, знавшие по опыту, что лучше не вмешиваться в происходящее за забором, смотрели издали.
Гиллиам придержал коня, ожидая своих людей. Николь дремала на плече своего спасителя, пока не появились солдаты. Она увидела лошадь с пустым седлом и угрюмого мальчика на пони. Сердце ее дрогнуло при виде ребенка, такого несчастного, с покрасневшим от холода носом и пунцовыми щеками.
– Милорд, – доложил выступивший вперед солдат, – никто не видел, как мы сюда приехали.
– Хорошо сработано, Уолтер. Прикажи окружить нас, чтобы моя невеста не вздумала бежать, прежде чем я пересяду на другую лошадь! – крикнул Гиллиам.
Его мощный голос оглушил ее. Гиллиам наклонился и гораздо тише добавил:
– Сейчас мы вынуждены расстаться. Не могу выразить словами, как мне больно это делать.
Его шутка снова разозлила ее.
– О чем, ради всего святого, ты болтаешь!
– Я не шучу, – с комичной серьезностью ответил он.
Когда солдаты окружили их, Гиллиам слез с лошади, но поводья не отпустил.
Николь посмотрела на него. Оказывается, он не собирается доверить ей лошадь. Ее хорошо охраняют. Пожалуй, теперь им не остается ничего другого, как привязать ее к седлу. Именно так поступил лорд Рэналф, когда вез ее в Грейстен. Желание стать свободной утроилось, и Николь напряглась, готовая к драке.
Один из людей Гиллиама передал ему накидку Николь. Гиллиам положил ее перед девушкой, насмешливо сказав:
– Поскольку у тебя нет булавки, завяжешь на плече узлом.
Но Николь не взяла накидку. Гиллиам, удивленно приподняв бровь, внимательно посмотрел на девушку.
– Я не стану тебя связывать, – ласково сказал он – Просто я хочу быть уверен, что мы поедем в одну сторону.
Чувство горячей благодарности охватило Николь, но она подавила в себе желание ответить ему добрым словом. Она резко подхватила накидку и тут же вспомнила, что у нее на голове теперь нет капюшона.
В эту минуту она, кажется, отдала бы жизнь, лишь бы накрыть чем-нибудь голову. Зачем она пожертвовала такими красивыми волосами? Когда Тильда отрезала первую прядь, Николь уже понимала, что попытка убежать обречена на провал. Ее все равно поймают. А теперь придется жить с доказательством собственной глупости не один год.
– Джос! – позвал Гиллиам Фицхенри. – Поедешь с моей леди, составишь ей компанию.
– Я не твоя леди, – предупредила она хриплым голосом.
– Скоро станешь ею. Мы приедем в Эшби и поженимся.
Слова прозвучали так, словно женитьба была делом решенным.
– Ты не сможешь силой заставить меня сделать то, чего я не хочу, – возразила Николь, но зерна страха уже упали ей в душу. Она предала своих крестьян, у людей нет причины поддерживать ее, выступая против Фицхенри.
– Увидим.
Тот, к кому обратился Гиллиам, оказался мальчиком на пони. Он подъехал и остановился рядом с высоким жеребцом. Джос уставился на Николь, глаза на серьезном личике казались старше его самого.
– Так рассматривать человека невежливо, – сурово произнесла девушка.
– Простите, леди Эшби, но я ни разу в жизни не видел женщины в мужском платье. – Мальчик ответил не по-детски спокойным голосом. – Уолтер говорит, что вы убили тех воров. Это правда?
– Да. – К Николь снова вернулась тошнота, и девушка поблагодарила Бога за то, что позыв был не такой сильный, как прежде.
Ее пленитель, отъехав вперед, собирал людей, призывая трогаться в путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98