– Знаю, Томас, и, пожалуйста, не думай, будто я жалуюсь. Но нам потребуются рабочие, чтобы починить крышу и покрасить дом, не говоря о паре горничных, кухарке, а со временем, и экономке.
Томас подошел к ней и с любовью обнял за хрупкие плечи.
– Мы подумаем об этом завтра. Главное, что мы дома. Я жалею лишь, что Верити не может разделить с нами это мгновение, и что отец не дожил до возвращения короля.
– Но он никогда не терял надежды.
– Роберт говорил со мной перед отъездом из Лондона. Он сказал, что вы хотите осенью пожениться. Это так?
– Да. Но я не хочу покидать Марлден-Грин, пока не наведу здесь порядок, и пока Верити не вернется из Гааги. Мне так хочется увидеть ее. Меня утешает мысль, что после моего отъезда дом не останется без хозяйки. Но это вовсе не значит, что после замужества я не буду вас навещать.
– Я знаю. – Томас с чувством обнял сестру, а затем подошел к окну и выглянул в сад, где Пруденс, блуждающая по дорожкам, внимательно осматривала каждое дерево. – Зато садовник у нас уже есть, – усмехнулся он. – Уж об этом Пруденс позаботится. Я договорился с Недом, что его сыновья будут ей помогать. Поначалу нам придется быть бережливыми. Сенокос уже на носу, значит, первым делом надо браться за хозяйство. Перед смертью отец продал кусок земли Джорджу Фоксу. Должен признаться, я очень жалею об этой сделке. Пятьдесят акров превосходного пастбища пригодились бы нам, когда мы начнем покупать скот.
Он замолчал, и через несколько мгновений Арабелла встала рядом с ним у окна.
– Ты не думал больше о женихе для Пруденс, Томас?
– Нет, но, будет время, подумаю.
Душевная боль, охватившая Лукаса, когда он ступил на порог отчего дома, казалась почти невыносимой. С щемящей тоской он вспоминал прошлые годы, годы до Гражданской войны, расколовшей страну и многие семьи на два лагеря. В его ушах до сих пор звучал голос отца и нежный смех матери.
Когда весть о гибели отца под Марстон-Муром в 1644 году дошла до матери, та не вынесла горя и вскоре умерла. Лукас до сих пор переживал эту потерю. В возрасте двадцати лет он присоединился к армии короля Карла под Вустером, а после поражения роялистов бежал во Францию, и с тех пор не возвращался в Марсден-Холл.
С холодом в глазах и непроницаемым лицом Лукас взглянул на дядю, неуклюжей походкой спускающегося по главной лестнице.
Обладающий обидчивым и нелюдимым нравом, невысокий, сгорбленный и щуплый, Джордж Фокс казался много старше своих пятидесяти восьми лет. Его волосы были редкими и совершенно седыми, лицо казалось изможденным, но взгляд, направленный на племянника, был полон ненависти.
– Итак, – произнес Джордж, сойдя с лестницы. Сегодня он был не в духе. Его опять мучила подагра, и он знал, что пока доберется до Лондона, боль станет еще сильнее. – Ты приехал, чтобы забрать принадлежащее тебе, Лукас. Меня очень удивило известие о твоем возвращении в Англию вместе с Карлом Стюартом. Я слышал, что ты мертв.
– Жаль разочаровывать тебя, дядя. Это была обычная сплетня… и мы оба знаем, что принес ее Джеффри. Как видишь, я очень даже жив, – протянул Лукас. – И намерен здравствовать и дальше.
Джеффри Фокс был капитаном собственного корабля. По мнению Лукаса, дядя мало что знал о деятельности своего сына – о том, что он и его команда занимались скорее пиратством, чем каперством. Рано или поздно Джеффри сам окажется жертвой своей жестокости и страсти к наживе. Он окончит свои дни либо на кончике шпаги, либо в петле.
– Вижу, изгнание мало тебя изменило, – заметил Джордж, окинув взглядом богатырскую фигуру племянника, дорогой наряд и огромный рубин, пламенеющий на его пальце. Он не пытался скрыть зависти в голосе. – Хорошо выглядишь… только немного постарел.
– Мы все постарели, – столь же нелюбезно ответил Лукас.
– Я не стану причинять тебе неудобства. Как видишь, я уже собрал вещи, – со злостью бросил старик, указывая на стоящие у двери дорожные сундуки.
– Я тебя не задерживаю, – сухо сказал Лукас. – Не жди, что я попрошу тебя остаться.
– Поскольку я не оспариваю твое право находиться в этом доме, я намерен уехать в течение часа. Все здесь содержится в полном порядке. Серебро на месте, ничего не продано… и не украдено, – сообщил Джордж, иронично поджав тонкие губы. Он наклонился вперед и с ненавистью добавил, – Тебе еще повезло, что я поселился в Марлден-Холле после того, как Карл Стюарт уполз зализывать раны.
Лукас окинул дядю насмешливым взглядом.
– Ты ведь считал меня мертвым, помнишь? И относился к этому поместью как к своей собственности. Представляю себе твое разочарование, когда ты узнал, что я жив и здоров.
Повернувшись, он прошелся по прихожей уверенной походкой джентльмена, наносящего визит вежливости. Проведя пальцами по изумительному резному столику, он медленно обвел взглядом окружающие его знакомые вещи.
– Куда ты направишься?
– Я вовсе не рад возвращению Карла Стюарта, так что предпочитаю покинуть Англию. Корабль Джеффри должен прийти в гавань со дня на день. Я уплыву с ним.
Лукас мгновенно насторожился, вспомнив о неудачном покушении в ночь своего возвращения в Англию.
– Боишься, дядя? – насмешливо поинтересовался он. – Король согласился помиловать всех раскаявшихся. Великодушное решение, не правда ли?
Искра надежды, вспыхнувшая в глазах Джорджа, была погашена последующими словами его племянника.
– Однако, – продолжил Лукас, вновь повернувшись к дяде с безжалостным лицом и холодным осуждением во взгляде, – оно не распространяется на убийц его отца, поставивших подпись на пресловутом смертном приговоре. Возможно, твоего имени там нет, но не секрет, что ты был сторонником этого подлого преступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62