— Хорошо, что я не боюсь высоты, — заметила она, осторожно взглянув на Джафара.
— Есть что-нибудь на свете, вызывающее у тебя страх, красавица моя?
Алисон поспешно подняла глаза, но так и не смогла понять загадочного выражения его лица.
— Ошибаешься, — весело объявила она. — За последний месяц я научилась с почтением относиться к скорпионам.
Джафар улыбнулся.
— Эти горы, — сказала Алисон, мечтая лишь об одном — чтобы он всегда так улыбался ей, словно она для него кое-что значит, — совершенно неприступные. Кажется, никто, кроме здешних жителей, не может на них подняться. У врага нет ни единого шанса пробраться сюда незамеченным.
Джафар кивнул.
— Эта горная цепь, Бибан, считается настоящим естественным укреплением. Когда враги захватили эту провинцию, берберы покинули земли на равнинах, но смогли защитить свои дома в горах.
— И мы сейчас добрались до гор Бибан?
— Да.
Алисон ждала, что Джафар расскажет что-нибудь еще, но он не сказал ни слова. Девушка тоже ни о чем больше не спросила. Молчание продолжалось долго, дружеское, спокойное, и никому не хотелось его прерывать.
Солнце уже опускалось за горизонт, когда они обогнули вершину, выходившую на широкую долину. Внизу расстилались акры обработанной земли, не столько полей, сколько террас, ощетинившихся побегами ячменя и пшеницы. Над ними возвышался городок, в котором было несколько сотен домов, выстроенных на карнизах, один над другим. Строения окружали толстые стены с массивными сторожевыми башнями по углам. Повсюду росли кустарники и деревья.
Надежно укрепленная и сверкающая золотом в лучах заходящего солнца крепость представляла собой грозное и величественное зрелище.
— Это земли Бени Абесс, — тихо объяснил Джафар.
Услышав напряженные нотки в голосе, Алисон оглянулась и увидела, что он пристально смотрит на нее. Он, казалось, был чем-то взволнован, словно ожидал ее одобрения. Алисон задумчиво нахмурилась, подумав, что, должно быть, не поняла чего-то очень важного.
— Город просто великолепен, — сказала она наконец.
— И земли выглядят плодородными.
И Джафар, как ни странно, сразу же успокоился. Алисон удивилась. Она ведь ничуть не покривила душой. Подъехав ближе, девушка заметила ореховые рощи, абрикосовые сады и заросли инжира, окружавшие обнесенный стеной город. Ниже, там, где вилась тонкая лента реки, вертелось водяное колесо, очевидно, там была выстроена мельница. Из каменных труб, выведенных на плоские крыши, в небо поднимались клубы серого дыма. Наступало время ужина, и хозяйки скорее всего были заняты готовкой. Однако у ворот внезапно начали собираться люди, чтобы приветствовать возвращающегося вождя. Вскоре образовалась огромная толпа — мужчины, женщины, дети, гомонившие так, что из-за шума ничего не было слышно. Оглушительно лаяли собаки. Зрелище было красочным. На мужчинах были яркие шерстяные джеллабы и бурнусы, на женщинах — темные платья с цветными поясами, платки, покрывавшие волосы и плечи, и множество серебряных украшений.
Глядя на гордые, аскетичные лица, Алисон не сомневалась, что перед ней берберское племя. Женщины с открытыми лицами разрисовали кожу хной, а среди мужчин было много светловолосых, рыжебородых, с голубыми и серыми глазами. Все кланялись повелителю почтительно, но без излишнего угодничества.
Однако европейцам был оказан довольно холодный прием. Алисон то и дело ловила любопытные и подозрительные взгляды. Порой в суженных глазах сверкало пламя ненависти, и Алисон с неприятным чувством поняла, что ей здесь не рады.
Внезапно ощутив, как она одинока и несчастна, Алисон направила лошадь к коню Джафара и, осознав, что он наблюдает за ней, постаралась храбро улыбнуться, чтобы скрыть смущение.
— Тебе следовало бы предупредить, что я подвергнусь столь пристальному осмотру, — пробормотала она вполголоса. — Я бы постаралась одеться, как подобает идеальной пленнице.
Губы Джафара едва заметно скривились. Алисон не могла понять, раздражен он или забавляется внезапным выпадом, но это по крайней мере возымело желаемый эффект — Джафар отвернулся.
Вскоре они оказались за городской стеной, сложенной из неотесанных каменных глыб, скрепленных известковым раствором. В самую большую сторожевую башню были врезаны ворота с огромными, окованными железом дверьми. За ними начиналось широкое пространство, обсаженное деревьями, то, что в Англии назвали бы деревенской лужайкой. Однако здесь не было ни травинки. Почва оказалась глинистой, утоптанной и сухой, как камень.
Добравшись до самого центра площади, Джафар остановил караван и громко произнес несколько слов по-берберски. Алисон поняла, что он возвестил о победе воинов племени над французами. Люди, без сомнения, уже успели услышать радостную весть, но оглушительные крики восторга эхом разнеслись в горах.
Алисон не могла разделить их торжество, и, когда Джафар, повернув коня, повел процессию влево, девушка облегченно вздохнула. Они миновали несколько домов и множество проходов, казавшихся скорее холодными темными туннелями, чем улицами. На дальней стороне деревни, немного в стороне, стояло величественное каменное строение, напомнившее скорее мавританский замок, чем дом. Алисон решила, что он должен принадлежать очень богатому человеку, потому что тот мог похвастаться собственным источником влаги, — сверкающий поток каскадами спадал со скалистого уступа и исчезал за высокой оградой дома.
Джафар натянул поводья перед широкой деревянной дверью, покрытой искусной резьбой, и встретился взглядом с Алисон.
— Добро пожаловать в мой дом, мисс Викери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135