– Немного – это сколько?
– Сексуальная маньячка, – шепнул Джонни, целуя ее.
– Не нужно перекладывать вину на меня. Это все ты.
– Я не согласен, но давай отложим наш спор до берега. Я немного устал.
– Ой, какая я эгоистка! – воскликнула Ники и быстро отодвинулась, чтобы ему не пришлось больше удерживать ее на плаву. – Дай сюда купальник, я сама его надену.
Не устань Джонни до такой степени, он бы начал спорить. Но он уже не помнил, когда в последний раз спал. И хотя море было спокойным, а течение в бухточке почти не ощущалось, все же требовались определенные усилия, чтобы удерживать их обоих на воде.
Они снова облачились в купальные костюмы, и Джонни сказал:
– Темп задаешь ты.
Ники плыла медленно, в основном на спине – так было легче.
Джонни лениво плыл на спине рядом с ней, время от времени спрашивая, не хочет ли она остановиться и отдохнуть.
Он вел себя так вежливо, так предупредительно и терпеливо, что Ники становилось все сложнее удержаться и не перейти от безрассудной страсти к чему-нибудь более серьезному и – будем смотреть правде в лицо – нелепому. Теперь она понимала, почему за ним бегает столько женщин. И если она не будет вести себя осторожно, когда все это кончится, ей предстоят очень трудные времена.
– Хочешь передохнуть?
– Разве что минутку. – Ники ухватилась за руку Джонни. Он спокойно удерживал ее, давая отдохнуть, и лишь иногда шевелил ногами.
– Это было просто чудесно, – с улыбкой произнес Джонни. – Ты и я – там, в море.
И что-то в его голосе вдруг тронуло ее сердце. А может быть, все в нем затрагивало ее сердце? Ники была совершенно сбита с толку, очарована, околдована, у нее кружилась голова, она не понимала, от чего именно – просто от чего-то.
– Да уж, – улыбнулась она в ответ. – Это было чудеснее, чем чудесно.
– Выглядите уставшими, – заявила Верни, когда Джонни и Ники через некоторое время подошли к кабинке.
– Там довольно сильное течение, – ответил Джонни, пытаясь подавить усмешку. – Здорово выматывает.
– Выпейте по бокалу вина и отдохните, – предложила Верни, показав на небольшой столик – на нем стояли бутылка вина, бокалы и закуски. – Я свой бокал выпила, и вино было превосходным. И расскажите, что вы собираетесь делать, пока мы здесь. Думаю, Ники должна посмотреть русскую часовню. Это что-то необыкновенное.
Джонни взглянул на Ники, старательно изображая безразличие. Все его планы сводились к сексу – двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Конечно, это невозможно, но попробуй объяснить это его либидо.
– Хочешь бокал вина? – спросил он.
– Это очень кстати, – ответила Ники, хотя мысль о том, что можно вернуться в дом и часок поспать, тоже казалась ей крайне привлекательной. В особенности если удастся разделить постель с хозяином.
– Если вы устали, идите в дом, – вежливо предложил Джонни. – А я останусь с Верни и девочками.
– Я могу остаться и здесь, а предложение выпить бокал вина звучит заманчиво.
– Отлично. Тогда присядьте. Я принесу вам полотенце и налью вина.
Кажется, Джонни искренне обрадовался тому, что Ники согласилась остаться, и ее изумила и тронула подобная мелочь. Впрочем, теперь, после оргазма, она чувствовала себя сраженной наповал и хотела только одного – быть рядом с ним, видеть и слышать его. Быть достаточно близко, чтобы прикасаться к нему. Если бы это было возможно. Если бы не было запрещено – при людях.
Джонни быстро становился для нее глубокой и искренней привязанностью. А она сама – страдающей от безнадежной любви дурой.
И это крайне неразумно. Если, конечно, она не хочет, чтобы сердце ее разбилось на мелкие кусочки.
Глава 27
Юрий постучался в дверь спальни и, не дожидаясь ответа, толкнул ее и вошел в комнату, которая могла бы послужить украшением любого «Архитектурного дайджеста», специализирующегося на французских особняках.
– Пора, – коротко бросил он. – Мне позвонили.
Раф взглянул на него и выдохнул:
– Нет. – И продолжил свое ритмичное занятие.
– Давай быстрее. Они срочно хотят получить кольцо.
Юрий не двинулся с места, а Раф, не обращая внимания на присутствие приятеля, продолжал совокупляться. Женщина под ним – привычная к публике – выполняла свои обязанности с рвением, которого требовали заплаченные ей три тысячи евро, и вскоре все получили удовлетворение. Раф, тяжело дыша, рухнул на спину, красотка собирала с ковра свое белье, а Юрий нетерпеливо отсчитывал минуты, стремясь скорее отправиться в путь. Он махнул женщине, выгоняя ее.
– Мы должны встретиться с ними в пять, – резко сказал он. Со стонами и проклятиями Раф скатился с постели.
– Неужели ты не мог назначить другое время? – пробормотал он. – Ей заплачено за всю ночь.
– У меня не было выбора. Покупатель сегодня вечером улетает. В Баку случилось что-то неожиданное.
Вздохнув, Раф потянулся за шортами.
– Но после этого дела мы свободны? У меня есть занятия поинтереснее.
– Это наше последнее поручение здесь, – улыбнулся Юрий. – Считай это частью нашей интернатуры.
– Считай это частью твоей интернатуры. Лично для меня это сплошной геморрой.
– Слушай, мы просто выполняем свое дело. – Юрий чуть более ответственно относился к работе, чем Раф, а может быть, просто сильнее боялся отцовского гнева. Так или иначе, он взял на себя роль лидера.
– Я не обязан выполнять никакое дело. Бизнес все равно перейдет ко мне. – У Рафа был очень снисходительный отец, еще более снисходительная мать, а сам он, как единственный сын, отлично понимал, что будет единственным наследником.
– Тогда тебе стоит позаботиться о хороших помощниках.
Раф улыбнулся:
– У меня двадцать два кузена, и все очень преданные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75