Алису одевала Мария, а Кателина сидела на пуфике и на удивление спокойно и терпеливо за этой процедурой наблюдала. Платье у Алисы по-прежнему было одно-единственное из полосатого сине-зеленого шелка, с высоким воротником. Ники велел Марии подыскать в гардеробе его матери подходящую накидку, и та быстро нашла нужную — темно-синюю, с широкой каймой.
Волосы у Алисы были убраны — подняты кверху и заколоты, и только на висках вились золотистые локоны. Окинув ее придирчивым взглядом, Ники сказал:
— Надо будет обновить твой гардероб, дорогая. К сожалению, все платья, которые оставила здесь моя мать, безнадежно вышли из моды. Накидка, впрочем, отличная. А ты, прелесть моя, — обернулся он к Кателине, — выглядишь очень элегантно.
Кателине Мария купила белое платье с зелеными бантиками и зеленое короткое пальтишко с соломенной матросской шляпкой. Все это удивительно ей шло.
— Итак, дамы, в путь! — провозгласил Ники.
Кателина помчалась вперед, и Ракель едва поспевала за своей воспитанницей. Ландо с опущенным верхом уже стояло у парадного крыльца. Оно было вычищено до блеска, четверка гнедых выглядела сказочно. Когда все расселись, кучер в парадной ливрее из зеленого бархата взмахнул кнутом и пустил лошадей рысью.
Кателина никак не могла усидеть на месте — она все время вскакивала, задавала вопросы и всячески старалась привлечь внимание дяди Ники к себе. Алиса с радостью подумала, что к новой жизни ее дочка привыкла мгновенно. Она была девочка живая, любопытная, привязчивая и все новое воспринимала с радостью. А поскольку отец избегал Кателины все пять лет, она быстро забыла о нем и не тосковала по дому — тем более что все те, кого она любила, были с ней.
Кателина уговорила Ники сначала заехать в Летний сад. В этот прекрасный день там было многолюдно, и все обратили внимание на то, что самый знаменитый в столице холостяк-князь появился в обществе молодой дамы с ребенком и няней.
Ракель с Кателиной как раз направились к пруду покормить лебедей, когда к ландо подъехали два кавалергарда. Оба они отвесили почтительные поклоны, и светловолосый лейтенант сказал:
— Добрый день, Ники. Кажется, я не имел чести быть знакомым с твоей очаровательной спутницей.
— Не имел, — довольно грубо ответил Ники. — Не смею вас задерживать, — добавил он совсем не светским тоном.
Кавалергарды, обиженные подобной резкостью, развернулись и отъехали.
— Похоже, наш полковник очень ревниво охраняет свое новое увлечение, — заметил с усмешкой молодой блондин.
— Ники, появившийся на публике с ребенком, — это зрелище уникальное. Думаешь, ребенок его?
— Не могу сказать. Девочка рыжеволосая, как и мать, а, к примеру, последний ребенок графини Соболевской оказался просто копией князя.
Между тем к Ники и Алисе подъехал еще один знакомый. Майор Чернов, сидевший в открытой коляске, приподнял в приветствии шляпу, и Ники скривился от досады.
— Как приятно увидеть вас снова, госпожа Форсеус! — воскликнул Чернов с многозначительной улыбкой.
Алиса залилась краской, смущенная его тоном и взглядом, которым окинул ее майор.
— Добрый день, — холодно ответила она.
— В последнее время тебя не видно в клубе, Ники. Да и на островах у цыган ты не появляешься. Нам без тебя скучно. Впрочем, сейчас я понимаю, что причины для отсутствия у тебя весомые.
— Не думал, что мое отсутствие столь заметно, — сухо произнес Николай.
— Не скромничай, Ники. Ты же прекрасно знаешь, что свет интересуется твоей жизнью еще с тех пор, как ты был желторотым юнцом.
— Я полагаю, у людей могут найтись занятия поинтереснее, нежели слушать глупые сплетни. А ты, Григорий, очевидно, спешишь по делам? Мы не смеем тебя задерживать, — нахмурился Ники, давая понять, что разговора поддерживать не собирается.
— Как тебе угодно. Мое почтение, мадам, — сказал Чернов вполне миролюбиво. Развернув коляску, он обернулся и на прощание подмигнул Ники. — Желаю приятно провести время. Но если произойдет то же, что с Таней, дай мне знать. Пожалуй, сделка меня заинтересует.
— Не жадничай, Чернов, — ответил Ники спокойно.
Чернов лишь усмехнулся.
— Я терпелив, друг мой, и никуда не спешу. Пустив лошадь рысью, он отъехал.
— О какой сделке говорил этот человек? — спросила Алиса, уже начиная догадываться, о чем речь. — И кто такая Таня?
— Не сердись, дорогая. Таня — моя давнишняя приятельница. И Чернов отлично знает, что ты находишься под моим покровительством, поэтому тебя донимать он не будет.
— Под твоим покровительством?..
Алиса не сразу поняла, что он имеет в виду. Господи, надо было давно догадаться… Только теперь она вдруг ясно осознала, как общество восприняло ее появление, и готова была провалиться от стыда сквозь землю. Утешало одно — родители ее не дожили до этого дня, не знают, как низко она пала и какая унизительная судьба ее ждет…
Все годы, проведенные с Форсеусом, она ждала, когда подрастет Кателина, копила деньги, надеясь рано или поздно убежать и ни от кого более не зависеть. А теперь, поддавшись обаянию князя, она лишилась последнего, что у нее было, — чувства собственного достоинства.
Больше всего ее возмутило, с какой уверенностью говорил о ней Николай — как о своей собственности.
— Кажется, я не принимала твоего покровительства, — холодно сказала она.
— Любовь моя, когда я обнаружил тебя в том амбаре, согласись, выбор у тебя был невелик, — заметил Ники вполне резонно. — Останься ты у Форсеуса, он бы продолжал тебя избивать и, не дай бог, опять бы чем-нибудь опоил, чтобы уморить окончательно. А в твоем нынешнем положении, — продолжал он с ласковой улыбкой, — согласись, немало преимуществ — особенно для женщины, которая весьма расположена к своему покровителю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68