Брендан вышел из леса на просторный луг. Здесь было светлее, последние лучи заходящего солнца окрашивали небо в нежно-розовый и золотой цвета. Брендан остановился, отбросил палку и зашагал по полю, по пояс утопая в траве.
Поле пылало ярко-оранжевыми и желтыми маками. Местами виднелись голубые колокольчики, нежно-белые цветы вьюнка. Ближе к земле лютики и поздние фиалки поднимали свои головки над пожухлой травой.
Краем глаза Брендан заметил какое-то движение. Он быстро повернулся и успел заметить чью-то худую фигуру. Человек убежал в лес, росший на краю поля, и растворился в темноте.
Брендан сначала нахмурился, а затем почувствовал презрение, когда догадался, кто это был. Разумеется. Следовало предполагать, что Туакер последует сюда за Генриеттой. И как это похоже на него – прятаться за деревьями.
Брендан вздохнул и вновь зашагал по цветущему лугу. Ему ничего не стоило выследить Туакера в деревне и спрoвoдить его подальше отсюда. Однако сейчас ему хотелось насладиться одиночеством.
Брендан наклонился и с любопытством стал рассматривать усеянный небольшими фиолетовыми цветками стебель. Это был какой-то вид дикой орхидеи.
Брендан расплылся в улыбке. Эта орхидея напомнила ему одну девушку.
Брендан сорвал цветок и выпрямился.
Он бродил по лугу, улыбаясь, как идиот, и собирая в охапку жимолость, маки, колокольчики, желтые ирисы, до тех пор, пока совсем не стемнело.
Когда Генриетта вернулась в свою комнату, чтобы переодеться к ужину, ее встретил остро-сладкий аромат жимолости. На столике у камина стоял огромный букет полевых цветов. Она наклонилась над ними, чтобы вдохнуть пьянящий аромат.
Почувствовав острый уколов подбородок, она вскрикнула и отпрянула. Ее укусило какое-то гадкое насекомое.
– С вами все в порядке, мисс? – спросила встревоженная горничная Пенни, влетевшая в комнату.
Генриетта кивнула, прижимая пальцами место укуса.
– Дайте мне взглянуть. – Пенни отвела руку Генриетты и охнула. – О Боже! Ну и вид у вас!
Генриетта бросилась к ночному столику посмотрела на себя в зеркало. Место укуса покраснело и распухло.
– Черт возьми, – пробормотала Генриетта. Пенни неодобрительно взглянула на госпожу.
– Я принесу холодную воду, чтобы сделать примочку. Это снимет воспаление. Не следовало ставить такие цветы в комнате. Они всегда кишат жучками. Но джентльмен так настаивал. Сказал, что они напоминают ему о вас.
– Какой джентльмен? – Как это похоже на майора Бонневиля – взять и послать букет, кишащий насекомыми.
– Капитан с золотыми вoлocами, – хихикнула Пенни. – Он такой красивый. Жаль, что такой глупый. – Генриетта не успела объяснить, что Брендан вовсе не такой тупой, каким его все считают, поскольку именно в этот момент Эстелла ворвалась в комнату.
Увидев подбородок Генриетты, она испуганно взвизгнула:
– Боже! Что случилось?
Генриетта махнула рукой в сторону букета из полевых цветов.
– Что-то меня укусило.
– Нужно избавиться от него, – сухо заметила Пенни и направилась к столику, на котором стоял букет.
– Нет! – крикнула Генриетта так резко, что Пенни и Эстелла от неожиданности вздрогнули. – Он мне нравится, – объяснила Генриетта, краснея.
Самое странное заключалось в том, что букет Генриетте действительно нравился. Даже несмотря на то что в нем нашло пристанище по меньшей мере одно злобное насекомое. Но этот букет подарил Брендан, и от одной этой мысли Генриетте делалось тепло и хорошо, как будто она гуляла под солнцем без шляпки.
– Тогда я пойду принесу холодную воду, – сказала Пенни и вышла.
Эстелла устроилась на диване и принялась угощаться анисовыми леденцами из эмалированного блюда, стоявшего на столе.
– Знаешь, – сказала она, поглядывая на подбородок Генриетты, – люди будут удивляться, что это с тобой произошло.
– Тогда я скажу им, что произошло.
– Но они не будут спрашивать тебя. Они просто будут удивляться. И вообще, что тут делают эти цветы?
– Видимо, их принес Брен... капитан Кинкейд.
– Ну по крайней мере это более уместный подарок, чем та ужасная золотая статуя.
– Он ее не посылал, – заметила Генриетта.
Эстелла пожала плечами и положила в рот еще одну конфетку.
– Я позволила Баклуорту поцеловать меня, – сообщила она с таким беспечным видом, будто речь шла о том, что модно в нынешнем сезоне.
Генриетта, ошеломленная известием, упала на стул.
– Что? – воззрилась она на Эстеллу.
– Теперь, когда он поцеловал меня, целовать Абигайль ему будет намного приятнее. Я имею в виду, ей-то как раз хочется, чтобы он ее целовал. – Эстелла сморщила свой дерзкий носик. – Надеюсь, ей понравится, когда это произойдет. Мне это напомнило слизняков, а еще он так смешно пыхтел. Но Абигайль это должно понравиться. Великолепная идея, правда?
– А что, если твой поцелуй только разожжет его страсть? – Генриетта прикусила губу. Она-то знала, что все обычно не так просто.
– Я не целовала его. Я позволила ему поцеловать меня. – Ну, это другое дело. За последние дни Генриетта научилась видеть в этом различие.
– Ты рассказала ему о его последнем задании?
– Да. Но он не слишком-то обрадовался, услышав, что должен пройти еще через одно испытание, прежде чем сможет взять меня в свою постель.
– В постель? Да что же ты сказала бедняге?
– Я сказала, что, если он все еще будет желать меня после двух недель, проведенных исключительно в обществе мисс Бекфорд, я обручусь с ним. А всем известно, что, как только происходит обручение, пара может спать вместе.
– Это еще неизвестно. – Голос Генриетты прозвучал как-то неубедительно. Кто она такая, чтобы читать лекции о том, как должна вести себя молодая леди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91