— Вы все еще сердитесь, что я рассказал Полу, как вы ездили одна?
— Да! Вас это не касалось.
— Я снова поступил бы так же, — серьезно сказал он. Он смотрел ей в глаза, не давая ей возможности отвести взгляд. Потом он улыбнулся, восхищенный ее упрямством, пылом и красотой, — Это просто опасно, Сторм, — нежно добавил он.
Похоже, его тон смутил ее, и она торопливо отвела взгляд. Поцеловал ли ее Рандольф? — снова с раздражением подумал он. Он хотел поцеловать ее первым. Станет ли она сопротивляться или растает? Он почти рассмеялся. Конечно, будет сопротивляться. Ему повезет, если при такой попытке он не получит синяк под глаз.
— Вы еще сердитесь? — В его голосе появилась новая, дрожащая нотка.
Они ехали по дорожке, ведущей к берегу. Она отпустила поводья и несколько мгновений не отвечала, потом сказала:
— Пожалуй нет.
Она глубоко вздохнула, словно ей потребовалось огромное усилие, чтобы преодолеть гнев.
— Спасибо, Сторм. — Он усмехнулся: — В следующий раз буду знать, что одним извинением не отделаться.
— Просто больше не вмешивайтесь, Бретт, — предупредила она. — Вы мне не отец.
— Совершенно верно, — с готовностью согласился он.
— Как у этого серого насчет быстроты? — спросила она, презрительно вскинув голову.
Бретт ухмыльнулся еще шире:
— Прилично.
— Хорошо. Докуда поскачем? До изгиба берега, годится?
— Годится, — сказал Бретт, стараясь не рассмеяться. Может, дать ей выиграть?
— Готовы?
— Готов.
— Пошли! — выкрикнула Сторм, и оба жеребца одновременно рванулись вперед.
Расстояние было всего около полутора миль, и Бретт удерживал своего серого на полкорпуса позади вороного. Оба коня бежали старательно, с пылким врожденным желанием. Бретта восхитила манера езды Сторм: она ехала свободно и бесстрашно. Когда они проскакали около мили, черный жеребец начал удлинять свой шаг, и ошеломленный Бретт понял, что до этого Сторм его придерживала. Он погнал серого вперед, и сильное животное поравнялось с вороным. Они скакали голова к голове, нос к носу.
Шляпа Сторм съехала на спину, и голова осталась непокрытой. Бросив на Бретта возбужденный, дикий взгляд танцующих синих глаз, она громко, заливисто засмеялась и еще ниже склонилась к шее коня, так что ее лицо скрылось в черной гриве. Вороной рванулся вперед. Бретт пришпорил серого, но ему все же не удалось сократить дистанцию. С победным воплем Сторм пересекла финишную линию на полкорпуса впереди Бретта.
Она натянула поводья. Вороной, не желая прекращать скачку, замотал головой в знак протеста. Бретт, не сводя глаз со Сторм, похлопывал ладонью серого, нетерпеливо перебиравшего ногами в стремлении бежать дальше. Вокруг лица Сторм развевались выбившиеся из косы пряди. Раскрасневшаяся и ликующая, она сидела прямо и гордо и выглядела немыслимо великолепно. Он никогда не встречал женщины, которая ездила бы верхом подобно ей — так быстро, так бесстрашно. Внезапно он понял, что сейчас она в своей стихии.
— Вы победили, — с насмешливым поклоном признал он. — И произвели на меня огромное впечатление.
— Это был нечестный выигрыш, — воскликнула Сторм, подводя вороного ближе. — Черт побери, ведь я намного легче вас! Вы отстали совсем ненамного! Я знаю, что Демон быстрее, но из-за этой разницы в весе мы должны были выиграть больше чем полкорпуса.
Он засмеялся.
— Нет, правда. В следующий раз возьмем расстояние побольше, и я привяжу к седлу что-нибудь тяжелое, чтобы условия были равными. Что вы на это скажете?
Он все еще улыбался.
— Как я могу не согласиться?
— Хорошо, — сказала она, соскальзывая с лошади. — Нам лучше поводить их немного.
Бретт присоединился к ней. Теперь, когда их беспокойная энергия была растрачена, жеребцы поладили быстрее, и понадобилось не больше минуты, чтобы убедиться, что они не собираются ни драться, ни кусаться. Они подошли ближе к воде, где песок был плотнее, и молча зашагали бок обок.
— Вы неплохо ездите, — наконец нехотя признала Сторм.
Бретт изогнул бровь:
— Разве мои способности ездить верхом подвергались сомнению?
Она наградила его полуулыбкой:
— Я думала, что ваш серый — только для красоты, как и ваша одежда.
— Понятно, — раздосадованно проговорил он. Очевидно, она о нем не слишком высокого мнения. Всех женщин, которых он встречал до сих пор, непреодолимо тянуло к нему, они восхищались его внешностью, его успехом. Почему на нее все это не действует?
— Откуда вы, Бретт? Наверное, из какого-нибудь старого рода калифорнио?
Он взглянул на нее, пытаясь определить, действительно ли ей интересно, или она просто хочет поддержать разговор.
— Да. Хотя я родился в Мазатлане. Мой отец креол.
— Что такое «креол»?
— Мексиканец, который может проследить свое безупречное происхождение до самой Испании.
— А, своего рода аристократия.
— Да.
— Так я и знала, — пробормотала она. — А теперь он американец?
— Он предпочитает называть себя калифорнио.
— У него есть ранчо? Почему вы здесь, а не там? Он не мог не заметить ее пренебрежительного тона, и губы его плотно сжались.
— Я приехал сюда в сорок девятом, чтобы сделать себе состояние, — кратко ответил он. — Наследник — мой брат.
Не было никакой необходимости сообщать ей, что только после случайной смерти двух его законнорожденных сводных братьев отец впервые послал за ним, незаконнорожденным. Что только тогда отец признал его своим сыном и решил быть ему отцом. Как только умерла его жена, он женился снова в надежде, что получит законного наследника, — цель, успешно достигнутая в лице его сводного брата Мануэля, которому теперь уже десять лет.
Бретт услышал оттенок горечи в своем голосе, но сделал вид, что не замечает вопросительного взгляда Сторм, понимая, что она тоже это заметила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107