Она не приоткрывала губ, и он очень мягко принялся покусывать ее полную нижнюю губу. И все это время его фаллос упирался в ее бедро.
Ее сердце так отчаянно билось, что готово было разорваться.
В конце концов Катарине удалось сделать глоток воздуха, которого требовали ее легкие. Пират издал короткий, низкий звук и полностью завладел ее ртом. Катарина вскрикнула, снова стараясь вырваться, и снова безуспешно. Его язык проник в глубины ее рта в ошеломляющем акте обладания. И тут он вдруг оторвался от нее.
Катарина ошарашенно уставилась ему в глаза, не в силах шевельнуться. Она и понятия не имела, что поцелуй может быть таким.
Заметив, что она обхватила его широкие плечи, Катарина принялась отталкивать его от себя. Он позволил ей отодвинуться — совсем чуть-чуть. Принуждая себя не думать о его крепком жарком теле, она сказала, зная, что говорит неправду:
Мой отец не станет платить выкуп, если вы надругаетесь надо мной.
Он улыбнулся, склонил к ней голову и поцеловал в шею. Катарина ахнула. Его губы двигались по ее горлу, нанизывая воображаемое ожерелье поцелуев. Ее сердце забилось так громко, что он наверняка мог его слышать. Он поднял голову и снова улыбнулся.
— Это не будет надругательством, милая. Я бы никогда не посмел надругаться над такой женщиной, как вы.
— Вы насмехаетесь надо мной! — воскликнула она.
— Совсем наоборот, я очень серьезно отношусь к вам, — пробормотал он, заглядывая ей в глаза.
Катарина не поняла, что он имеет в виду, но точно знала, что его слова имели скрытый от нее смысл.
— Тогда отпустите меня, не трогая, — сказала она. Его взгляд скользнул по ее лицу, опустился к груди.
— Не могу.
— Почему? — выкрикнула Катарина, требуя ответа.
На его щеках заиграли желваки. Теперь он был настолько серьезен, что трудно было поверить в то, что несколькими мгновениями раньше он улыбался. Его пальцы снова слегка коснулись ее щеки.
Потому что вы самая прелестная женщина из всех, кого я видел, и вы мне совершенно необходимы.
Катарина ушам своим не верила.
Но вы не можете овладеть мной. Я вам не какое-то спелое яблоко, которое можно просто сорвать и съесть. Я — Катарина Фитцджеральд, дочь графа Десмонда, благородная женщина по рождению и воспитанию. Вы не можете вот так взять и овладеть мной!
Не сводя с нее сверкающих, словно бриллианты, глаз, он после короткой паузы сказал:
Совсем наоборот, я не только могу, но и овладею вами. Вы, кажется, не совсем понимаете, как обстоят дела. Мы находимся не в Десмонде, а на моем корабле. В открытом море. Здесь я король, повелитель всех и всего вокруг. Как только вы попали мне в руки, вы стали моей. Я не собираюсь обижать вас, Катарина. Я не насилую девственниц. Сейчас вы меня боитесь, но еще до того, как наступит утро, я докажу вам, что ваши страхи напрасны.
Мгновение она только смотрела на него, словно лишившись дара речи. Через его плечо она могла видеть огромную кровать.
— Но подумайте о выкупе, который вы можете получить за меня! Наверняка он ценнее, чем удовлетворение мимолетного желания!
— Вы разве не слышали, что я говорил? Я не собираюсь отдавать вас за выкуп. — Он приподнял ей подбородок и перевел взгляд на ее губы. — У меня и мысли не было о выкупе.
Сообразив, что он опять собирается ее поцеловать, Катарина закричала:
Отпустите меня, отпустите! Прошу вас!
Он смотрел на нее с непонятным блеском в глазах. Кончик пальца вновь скользнул по ее щеке. Потом он заглянул ей в глаза.
Вы не понимаете. И мне очень жаль, Катарина, что именно мне приходится сообщать вам это. Но даже если бы я хотел получить за вас выкуп, это было бы невозможно.
Катарина вся сжалась, внезапно испугавшись так сильно, что едва прошептала:
Что вы хотите сказать?
Он помолчал, подбирая слова, потом быстро произнес:
Ваш отец находится в заточении. Он пленник королевы уже несколько лет.
Катарина оцепенела, уставившись на него, не дыша, не в силах произнести ни слова. Он испытующе глядел ей в глаза.
Фитцджеральд был осужден за государственную измену и лишен титула и земель. Короче говоря, не существует ни графа Десмонда, ни его графства. Есть только узник, лишенный всех почестей.
Потрясенная Катарина уставилась на него, не веря своим ушам.
Глава третья
Катарине хотелось закричать: Это неправда, неправда!
Голос пирата прервал ее мысли:
— Так что вы сами видите, что ваш отец не может ни выручить вас, ни заплатить выкуп.
Дикими зелеными глазами она встретила его взгляд.
Я не верю вам. Вы лжете! Он спокойно ответил:
Нет, не лгу. Я говорю то, что всем известно. Так оно и есть.
Катарина отказывалась ему верить. Все это не укладывалось у нее в голове. Ее отец — государственный преступник, лишенный титула и земель? Нет, этого не могло быть!
Он сказал более мягким тоном:
Но ваш отец жив, Катарина. Его не повесили. По-моему, он так и живет в Саутуарке, где содержится под домашним арестом.
Катарина резко выпрямилась. Грудь ее вздымалась.
Саутуарк? — Ее как обухом ударили. Саутуарк, не Десмонд. Ее отец был узником короны, вынужденным оставаться в Лондоне — в изгнании.
Конечно, вы потрясены, — сказал он, внимательно присматриваясь к ней.
Катарина его просто ненавидела — за его безразличие, за его намерения, за то, что он сообщил ей эти ужасные новости. За то, что она узнала ужасную правду.
Ничего вы не понимаете, — огрызнулась она. На ее глазах выступили слезы. — Убирайтесь!
Он стиснул зубы и бесстрастно отвернулся от нее. Катарина тут же прислонилась к стене. Ее всю трясло. Если ее отец потерял все, чем владел, тогда ее отъезд из монастыря был лишен всякого смысла. Если он был обесчещен и проживал в изгнании, то и ее саму ждали изгнание и бесчестие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23