— Дорогая, прости меня. Он сказал, что состоял в интимных отношениях с тобой.
Слова хлестнули, словно пощечина. Джулия откинулась на спинку стула. Вилка со звоном упала на пол. Она отказывалась верить.
— Мне больно говорить об этом, — продолжал Гарлан. — Я знаю, ты о нем хорошего мнения. Уж такой у тебя характер — ты обо всех думаешь только хорошо. И что самое отвратительное, — запятнал твою репутацию человек, которому ты вполне доверяешь, которого пустила в свой дом! Человек, который считает себя другом Эдварда!..
Джулия отказывалась понимать. Невозможно поверить, что Гиб — со своими приятными манерами и нежной улыбкой мог преднамеренно скомпрометировать ее. Верить Гарлану не хотелось. Может быть, он просто ошибается? Чего-то не понял…
— Что он сказал? — дрожащим голосом спросила Джулия. — Что конкретно он сказал?
— Дорогая, не могу этого произнести. Он был слишком груб!
Джулия внезапно вспомнила предостережения Дотти, Гарлана, Хэриет, Ли. «Ты должна быть настороже…», «Ни одна порядочная женщина не пустит в дом такого человека…», «У него нет ни капли совести…» Письма! Мерзкие письма.
— Я получила письма, — слезы застилали глаза. Джулия смахнула слезы дрожащей рукой.
— Какие письма? — нахмурился Гарлан.
— П-письма, неприличные… — она изо всех сил старалась сдерживаться. Однако чувствовала себя обманутой. Ее охватило отчаяние. Она не в состоянии вынести подобную боль!
— Ты должна отнести письма в полицейский участок, — приказал Гарлан, покраснев от гнева. — У Бута извращенный ум, он опасен по-настоящему.
Ли Чанг с бесстрастным, словно застывшим лицом подошел к столу, собрал тарелки, расставив на столе чашки с бледнозаваренным чаем. И снова ушел.
— Первое письмо я выбросила, — Джулия с трудом сдерживала рыдания, рвущиеся из груди. — Оно пришло в ответ на мое объявление в газете. Я открыла его в редакции при Уолте Стрингере. Второе пришло сегодня утром. Я… я выбросила его в корзину для ненужных бумаг.
Гарлан перегнулся через стол, положил ладонь на ее руку.
— Когда вернешься домой, достань и отнеси в полицию. Джулия, ты обещаешь мне, что сделаешь, как я прошу?
Она согласно кивнула, отчаянно пытаясь сдержать слезы.
— И, пожалуйста, закрывай на ночь дверь! Не хочу пугать, но Бут — преступник, убийца. Он замешан в деле о карточном шулерстве. Где бы он ни появился, становится источником всяческих бед!
Джулия пыталась понять, что говорит Гарлан. Неужели она до такой степени неспособна разобраться в человеке? Почему не смогла разглядеть истинного лица Бута? Неужели он так ослепил ее, увлек?
— Ну, а теперь, моя дорогая, — сказал Гарлан, — выпей чаю, — он нежно погладил ее по руке. — Чай успокаивает нервы.
Коляска катилась по заросшей непроходимым кустарником местности. С обеих сторон дорогу окружали каменные выступы, обрывистые скалы. Джулии казалось, что душа опустошена, словно она потеряла сегодня что-то дорогое и восполнить потерю совершенно невозможно. Она взглянула на запад, туда, где тянулись к синему небу, возвышаясь над горизонтом, пурпурные вершины. И подумала о том, что этому дивному творению Бога неведома человеческая глупость! Величественная красота гор, словно придавила к земле, напоминая о ничтожности человеческого бытия.
Когда умер Эдвард, Гарлан сделался ее негласным опекуном. Помогал, проявлял невероятное понимание… Может быть, со временем она научится любить его, как научилась когда-то любить Эдварда? Может быть сумеет проникнуться уважением и к политике, как когда-то научилась уважать медицину? И снова будет получать удовлетворение от работы и удач мужа?
Дома рабочих были выстроены беспорядочно на слегка покатой равнине, в миле от помещений «Континентальной» компании. Хижины, разбросанные по огромному лугу, выглядели усталыми и неуклюжими. Облупившаяся штукатурка, покосившиеся заборы, прогнувшиеся крыши. Возле каждого домика — поленницы, разбитые на случайном месте крохотные садики, стайки суматошных кур и цыплят. Из печных труб. в небо поднимаются дымки. Ветер разносит запах горящей древесины.
Джулия остановила Бискита перед покосившимся забором. Во дворе стояла маленькая девочка с туго заплетенными, торчащими в стороны косичками. Девочка смотрела на Джулию и сосала пальцы.
— Здравствуй, Тилли! — крикнула Джулия. — Скажи маме, что приехала миссис Меткалф.
Девочка молча повернулась и побежала в дом, мелькая босыми ножками. Джулия вышла из коляски, взяла медицинскую сумку и открыла калитку. С крыльца навстречу ей спустилась женщина — худенькая, с тонкими чертами лица и рыжеватыми волосами. Миссис Эймз подняла руки, поправила прическу. Джулия увидела, что миссис Эймз снова беременна.
— Как поживаете, миссис Эймз?
— Ничего. Спасибо. Только у Джима с ногой все хуже и хуже.
— Надо было позвать меня. Я обязательно бы приехала, чтобы осмотреть мальчика.
— Он боится, что будут резать, — ответила миссис Эймз. — Абу сейчас трудно выбраться, нет времени, чтобы заехать к вам. Он теперь очень много работает.
Эта новость удивила Джулию. Почему Гарлан заставляет шахтеров больше работать, когда сам уволил многих? Зачем удлинять рабочие смены, сокращая количество рабочих?
В доме было неуютно и сумрачно. Совсем непохоже на чистенькую, веселую хижину миссис Чепмен. Свет с трудом просачивался сквозь промасленную бумагу, которая вставлена в рамы вместо стекол. На грязном полу лежат серые дерюжные половики.
Постепенно глаза Джулии привыкли к тусклому освещению. Мебель в домике Эймзов составляла грубо сколоченная кровать с соломенным матрасом и несколько стульев с протершимися кожаными сиденьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123