от его
условия за милю несло коммерцией, ибо оно выражалось в фунтах,
шиллингах и пенсах.
-- Ну и нахал же ты, Фредди, -- вот все, что смогла
сказать его сводная сестра.
-- Лола, дорогая, я никому не навязываюсь -- хочет, пусть
берет, не хочет, не надо, -- надувшись, ответил Консул.
Встать перед одиозным выбором -- брать или не брать -- Его
Преподобию так и не пришлось; Лоле хватило ума не сообщать ему
о столь постыдном предложении.
Теперь же, пока достойный священник произносил какие-то
приличествующие случаю утешительные банальности, мистер Паркер
лихорадочно обдумывал, как ему начать переговоры -- на этот раз
настоящие. Он нуждался в пятнадцати фунтах; ладно, что касается
этих денег, можно попробовать смухлевать с клубными средствами.
Но самое главное, необходимо изыскать какой-то способ так
улестить правительство Никарагуа, чтобы оно сохранило за ним
нынешний пост. Теперь вот этот Торквемада. Какую из него можно
извлечь выгоду?
-- Нунций! -- внезапно подумал он. Должен же в
католической республике вроде Никарагуа иметься папский нунций,
что бы он собою ни представлял; а если он, Консул, обратится в
официальную веру этой страны, нунций, конечно, обрадуется и
может быть шепнет президенту пару слов в похвалу его поступку,
а то и попросит, чтобы такого достойного слугу Церкви не
сгоняли с занимаемой должности. И если президент, тоже католик,
с ним согласится, тогда ему, Фредди Паркеру, будет начхать на
все махинации преемника синьора Вергара.
Он решил продемонстрировать почтение к тому, что привычно
называл величайшим из суеверий; обнаружить признаки скрытой
приязни к Риму. Как видно, горе обострило сообразительность
мистера Паркера, ибо на него вдруг снизошло вдохновение. После
того, как они в очередной раз обсудили отталкивающие и
печальные подробности погребения -- ему надлежало произойти как
только состояние неба это позволит, -- мистер Паркер, указав на
чернеющий за окнами наружный мир, сделал мудрое замечание.
-- Надо что-то делать, -- сказал он.
Его собеседник от всего сердца с ним согласился. Но затем
испустил скорбный вздох. Разве извержение вулкана остановишь?
Иными словами -- что делать-то?
-- Позвольте мне кое-что предложить, парроко. Почему бы
вам прямо сейчас не устроить шествие, покаянное шествие? Когда
на материке происходит извержение, они именно так и поступают.
Почему бы и вам не последовать их примеру?
Это было самое тактичное и дипломатичное предложение из
всех когда-либо сделанных Консулом. Нет, в самом деле --
чертовски умный совет. Как гордилась бы им Лола, доведись ей
услышать об этом! Проблеск вдохновения -- и он сумел им
воспользоваться. Эффект оказался мгновенным. Едва прозвучало
слово "шествие", тонкие губы Консулова собеседника обмякли, а
хорьковые глаза его приобрели нежное выражение. Он был доволен,
бесконечно доволен. Консул, даром что он протестант, явственно
показал, что душа у него католическая -- это был добрый знак.
Но тут же перед умственным взором "парроко" явились и
трудности, по всей видимости неодолимые.
-- Эта мысль, синьор Паркер, да еще исходящая от вас,
наполняет меня невыразимой радостью. Однако вопрос в том,
удастся ли нам организовать такое шествие. Даже
священнослужители, большинство из них, постараются уклониться
от участия в нем. Что же до населения -- кто захочет рисковать
своей жизнью в разгар такого бедствия? Мы все можем задохнуться
до смерти. Я не о себе говорю, я, не колеблясь, исполню
приличествующую мне роль!
-- Вы же знаете, какой здесь народ, -- до чего он
любопытен. Если вы ударите в церковный колокол, некоторое число
людей наверняка соберется на рыночной площади, стремясь хотя бы
с риском для жизни узнать, что случилось. А когда они увидят,
что составляется факельное шествие, вы, я в этом уверен,
получите достаточно людей, чтобы нести Святой Образ
Покровителя, еще и лишние останутся. Кроме того, я не вижу
причины, которая может помешать духовенству в полном составе
участвовать в крестном ходе. Ударьте в колокол, парроко! И вы
получите столько людей, сколько вам требуется.
Его Преподобие крепко задумался. И наконец сказал:
-- Ваш замысел представляется мне привлекательным. Он
делает честь вашему сердцу. Он сделает честь и нашему острову.
Я постараюсь все устроить. Но если...
-- Вы хотите сказать, если пепел будет по-прежнему падать,
несмотря на нашу покаянную процессию, не правда ли? Дайте
подумать. Вчера в городе произошла позорная драка. Возможно,
Святой Додеканус слишком рассержен на свой народ, чтобы в
подобных обстоятельствах явить ему милосердие. Как я себе
представляю, он сейчас очень нами недоволен. Если так, пепел,
возможно, будет и дальше падать нам во исправление, несмотря на
наше покаяние. Как вы думаете?
Как и что думал "парроко" не знал никто. Он не имел
обыкновения думать вслух, и еще менее был склонен высказывать
свое мнение по столь деликатным вопросам. Но высказаться в
подтверждение безусловных фактов он мог, не кривя душой.
-- Этого и вправду хватило бы, чтобы прогневать любого
святого на Небесах! Еще семеро пострадавших скончались от ран,
трое из них -- малые дети. Ах, эти неистовые и кровопролитные
деяния, которые всегда покрывали Непенте позором! Когда же мир
Господень снизойдет на наш остров?
Мистер Паркер понятия не имел, когда это может случиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161