Он тоже хотел, чтобы мы поженились — в точности как Джейми. Только забыл предупредить, — тут Кэйди разразилась дребезжащим смешком, — что у него уже есть жена в Окленде.
Джесс вытянулся на траве во весь рост, увлекая ее за собой. Он больше не смотрел на нее, но прижал ее руку к губам, покрывая бессчетными поцелуями и бессмысленно повторяя:
— Ну ладно, детка, успокойся. Все уже прошло.
Кэйди прижалась к нему; вся ее колючесть, резкость, необъяснимая враждебность растворились без следа. Слезы щипали ей глаза, но она подавила их усилием воли.
— Был еще один священник. Пастор, — добавила она устало, — но с ним мы не зашли так далеко. Я, наверное, согласилась бы за него выйти, но допустила ошибку: рассказала ему о Джейми и о школьном учителе. Тут и сказке конец.
— Ну и черт с ним. Скатертью дорога.
— Точно. Представляешь: я — жена священника!
Он поцеловал ее запястье.
— Джесс…— прошептала она. Джесс повернул голову, и Кэйди поцеловала его в губы.
— Позволь мне дорассказать. Я уже почти закончила.
— Ладно, давай.
— Сама не знаю, почему мне хочется тебе сказать.
— Не важно. Продолжай.
Она посмотрела на легкие белые облачка, плывущие по синему небу.
— После этого… я хочу сказать, после этого викария, я решила вернуться домой. Назад, в Портленд. Добралась до Парадиза, и тут мистер Шлегель предложил мне работу в своем салуне. Я согласилась: выбирать было не из чего. Мне казалось, я знаю… чего он на самом деле добивается, и я решила, что с этим справлюсь. Выяснилось, что я дважды ошиблась. Он оказался настоящим джентльменом, а я… в конце концов, я чуть было не влюбилась в него по-настоящему. Но он кое-что знал: у него было больное сердце и жить ему оставалось только год.
— О, Кэйди!
— Он был великаном, Джесс. Навид — настоящий медведь. Немец. У него был сильный акцент: поначалу я с трудом разбирала, что он говорит. И огромная борода — он был похож на Санта-Клауса. Когда ему сделалось совсем плохо, я его выхаживала, стала чем-то вроде сиделки. А когда он умер…
Она судорожно сглотнула.
— Я очень тяжело переживала. Думаю, после того, как он не позволил мне стать его любовницей, я стала смотреть на него как на отца.
— Он тебе не позволил?
Недоверие Джесса вызвало у нее улыбку.
— Именно так.
Кэйди могла бы сказать ему правду: болезнь мистера Шлегеля лишила его возможности быть чьим бы то ни было любовником, но Джессу вовсе не обязательно было об этом знать. Мистер Шлегель признался ей в своем бессилии по секрету, с печалью, стыдом и горечью. Никто об этом не знал, кроме нее, и никто никогда не узнает.
— Но все, разумеется, решили, что мы с ним — любовники. Во всем этом проклятом городишке не осталось никого, кто бы в этом сомневался. За исключением Леви.
— Мне нравится Леви.
— Я обожаю Леви. — Они прижались друг к другу лбами и улыбнулись.
— Ну? Ты все сказала? Это конец истории твоей жизни?
— Вроде бы да. Мистер Шлегель завещал мне всё свое имущество, и вот я здесь.
— И вот ты здесь.
— Ты мог бы рассказать мне свою историю.
—Читай «Реверберейтор», там все написано. — Джесс перекатился на бок и положил руку ей на живот. Кэйди уже был знаком этот жест, означавший, что он хочет заняться любовью.
— Джесс… Мы же не в доме. Мы в поле.
— Ну и что?
—Что значит «Ну и что?».
— Я думал, у тебя были отношения с Уайли. Что вы с ним… были вместе.
— Уайли? Отношения с Уайли? У меня? Ты что, с ума сошел? Да я бы…
— Я ошибся, — спокойно признал он. — Просто вы оба так сильно друг друга ненавидите, что мне показалось, это из-за того, что кто-то разбил кому-то сердце.
— Ах вот в чем дело…
Кэйди снова успокоилась. Ей было понятно, почему Джесс мог так плохо о ней подумать, ему в голову пришло лишь то же самое, что сотням других людей. От их мнения она отмахивалась, а вот на Джесса разозлилась до чертиков. Но почему?
Стоит ли задавать себе вопросы, когда ответ очевиден?
— Однажды я наставила на него пистолет.
У него открылся рот.
— Что ты сделала?
— А хуже всего то, что это произошло в его салуне на глазах у всех. Унизить Мерла на людях — значит нажить себе врага.
— Это ты верно заметила, — с чувством согласился Джесс. — А за что ты наставила на него пистолет?
— Он попытался… В общем, он как-то раз пригласил меня на обед, — сказала Кэйди, решив начать рассказ с самого начала. — Это было еще в то время, когда я считала его порядочным человеком.
— Понятно.
Она вспомнила, что даже мистер Шлегель относился к Уайли хорошо, они были дружественно настроенными конкурентами.
— После обеда мы пошли к нему в салун, и он сделал предложение, которое я отклонила. Вежливо. И тогда он дал волю рукам. Я поверить не могла! Он собирался удерживать меня силой!
— И тогда ты вытащила пистолет.
— У меня не было выбора.
— Ты права.
— С тех самых пор мы стали врагами. О, Джесс, слава Богу, что тебе сегодня удалось вправить ему мозги.
Кэйди приподнялась на локте и пылко обняла его в знак признательности.
— Вот уже много месяцев Уайли отравляет жизнь всему городу. Если бы ты не появился вовремя, я просто не представляю, что бы он ещё предпринял.
Она крепко поцеловала его.
— Спасибо тебе.
— Знаешь, мне больше не хочется говорить об Уайли, — смущенно отмахнулся Джесс.
Стеснительность? Это нечто новенькое. Совсем на него не похоже.
— Не возражаю.
Кэйди села и огляделась. На этом благоухающем лугу астры вырастали в два фута высотой, и, даже если бы кто-то появился они все равно остались бы невидимы. Особенно лежа.
Улыбнувшись нежной мечтательной, улыбкой, она начала расстегивать платье. Ради него.
Взгляд Джесса потеплел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100