– Олафсен все-таки не соглашается на ноябрь и требует восемь процентов вперед с депозитного счета. Что мне ему сказать?
Броуди скорее почувствовал, чем увидел, как Анна напряглась и тяжело повисла у него на руке. Олафсен. Олафсен… Он сунул большие пальцы за проймы жилета и стал внимательно изучать носки своих башмаков. Верфи Журдена строили для него три грузовые шхуны. Очевидно, сроки исполнения одного из заказов срывались, и Олафсен был недоволен задержкой.
– Скажите ему, что он получит четыре процента, а его баркентина будет готова к первому октября. Я поговорю с Харди и все устрою.
Майкл Харди был десятником.
– Отлично. Разговор с Олафсеном я беру на себя. Рад, что вы вернулись, Ник.
– Спасибо, Мартин.
– Удачи вам обоим.
Доуэрти откланялся и ушел. Броуди бессознательно сжал руку Анну, хмурясь и покусывая нижнюю губу.
– Ну как? Все прошло хорошо? Я забыл, что надо бренчать мелочью. Но я правильно ему ответил? – Оказалось, что она в восторге.
– Джон, ты был великолепен! Ты вел себя в точности как Николас. Теперь послушай: когда будешь говорить с мистером Харди, старайся держаться решительно и не позволяй ему возражать. Скажи, что ты дал слово, и ему придется закончить постройку корабля к октябрю, нравится ему это или нет. Не беспокойся, он все сделает. А теперь нам надо спешить: Николас всегда и везде появлялся вовремя.
И она потянула его за руку, увлекая за собой. Он пошел за ней следом, улыбаясь во весь рот. Видит бог, у него получается! Но главное было даже не в этом. Лучше всего то, что она наконец назвала его Джоном.
* * *
– В жизни ты гораздо лучше, Энни.
Стояло послеобеденное время. Утро прошло в суете, но, к счастью, без особых потрясений, завтрак в «Желуде» тоже не принес никаких неприятных сюрпризов. И вот теперь Анна отложила в сторону отчет начальника литейного цеха, чтобы взглянуть на Броуди. Он с улыбкой рассматривал ее фотографию в рамочке, стоявшую на столе у Николаса.
– Вот как? А мне говорили, что этот портрет мне льстит.
– Кто говорил?
– Все: тетя Шарлотта, Дженни, Милли. Впрочем, нет, только не Милли. Милли сказала, что у меня такой вид, будто я сижу на муравейнике.
Анна покраснела, как только эти слова вырвались у нее изо рта, запоздало сообразив, что они не вполне приличны.
Броуди, конечно, рассмеялся от души – ничего другого она от него и не ожидала.
– Мне нравится твоя подруга Милли. Жаль, что мне так и не удалось с ней толком поговорить.
– Угу, – рассеянно кивнула Анна.
Она сама жалела, что ей так и не пришлось поговорить с Милли, когда она отправилась навестить подругу вчера днем в ее убогих апартаментах на Лорд-стрит. Лакей сказал ей, что миссис Поллинакс нет дома. И сейчас Анна в который раз спросила себя, правда ли это. А может быть, всего лишь неумелая попытка сбитой с толку Милли ее защитить? Анна оставила ей записку, а про себя подумала, что, если Милли не ответит в самом скором времени, ей придется предпринять более решительные шаги, чтобы повидаться с подругой.
– Дай сюда, – потребовала она, протянув руку к Броуди. – Я заберу ее домой.
Он ревнивым жестом прижал фотографию к груди, словно любимого ребенка, и откинулся на спинку кресла Николаса, притворяясь перепуганным насмерть.
– О нет, я с ней ни за что не расстанусь! – Лицо у Анны вытянулось, и Броуди рассмеялся. – Я серьезно.
– Но ты же только что сказал, что она безобразна!
– Ничего подобного! Я только сказал, что в жизни ты выглядишь много лучше. На фотографии не видно, какая ты хорошенькая.
Смущенно краснея, Анна поднялась с уголка стола, на котором примостилась, и протянула ему отчет начальника литейного цеха.
– Охота тебе болтать глупости! Вот прочти это: мистер Кетчум придет с утра, чтобы…
Раздался легкий стук в дверь, она отворилась, и в кабинет заглянул Эйдин О’Данн.
– Анна, Ник, добро пожаловать домой! – громко проговорил он с порога, потом вошел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь.
Анна обняла его, Броуди вышел из-за стола, улыбаясь и протягивая руку для приветствия. Последовали сдержанные выражения радости и дружеские хлопки по спине. Все трое чувствовали себя заговорщиками, встретившимися вновь после успешного завершения опасной авантюры. О’Данн рассказал о ничем не примечательной встрече с Дитцем и еще тремя чиновниками из министерства в Саутгемптоне, потом спросил, как идут дела здесь, в Ливерпуле.
– Ну, я пока еще не провалил игру, – криво усмехнулся Броуди. – По-моему, весь фокус в том, чтобы идти вперед, не останавливаясь.
– Он отлично справился, Эйдин, – горячо подтвердила Анна. – Никто ничего не заподозрил, я уверена. Вы даже представить себе не можете, как легко все прошло.
– Хорошо, отлично. Но будьте все время настороже, пусть успех не вскружит вам голову. В этом деле много подвохов: стоит одному человеку что-то заподозрить…
Опять раздался стук в дверь. Все трое нервно вздрогнули и переглянулись.
– Войдите! – крикнул Броуди после минутного замешательства.
Выяснилось, что это Стивен. На приеме в честь их возвращения домой Броуди счел его надутым и чопорным господином, накрахмаленным и застегнутым на все пуговицы, но по сравнению с тем, как Стивен вел себя на работе, можно было смело утверждать, что в тот первый вечер он резвился, точно полугодовалый щенок. Казалось, его темно-серый костюм отлит из гипса, а вздернутые кверху плечи, похоже, держались на невидимых нитях, спускающихся с потолка. Они с Эйдином пожали друг другу руки с холодной учтивостью. Стивен справился о здоровье его отца, и О’Данн ответил, что отцу гораздо лучше. Покончив с дежурными любезностями, Стивен перешел к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132