Она всхлипнула.
— Ты плачешь, Рыжая?
— Вовсе нет.
Джерри слабо улыбнулся. Маленькая лгунья!
— Тебе известно, где мы?
Рэй отрицательно покачала головой, потом сообразила, что кромешная тьма — неподходящий фон для мимики и жестов.
— Знаю только, что на корабле, а вот где этот корабль находится, не имею понятия. — Она подумала: «Потому что тоже была без сознания», испугалась, что Джерри это поймет, и поспешно добавила: — Мне завязали глаза! Нас доставили сюда по реке, в лодке. Мы здесь не так уж давно: они едва начинают ставить паруса.
Джерри вздрогнул всем телом, попытался сесть и снова застонал.
— Мы должны сейчас же!..
— Нет, Джерри! Мы ничего не можем поделать, по крайней мере в ближайшее время. Даже если дверь не охраняется, все равно она заперта, а иллюминаторов в трюмах не бывает. Этот отсек совершенно пуст, нет ничего, что можно использовать как оружие. Мы словно замурованы в недрах корабля.
— Боже правый!
Наихудшие предположения осуществились! Джерри бросило в жар, он провел языком по верхней губе и ощутил над ней соленый вкус испарины ужаса. Корпус корабля слегка завибрировал (поднимали якорь), потом содрогнулся, когда паруса поймали ветер и наполнились. Джерри уткнулся лицом в колени Рэй. Его паника была так сильна, что девушка без труда ощутила это.
— Что с тобой? Ты весь дрожишь!
— Ничего… ничего… — бормотал он, сминая в кулаках ткань ее платья.
Рэй была потрясена поведением Джерри. Она не предполагала, что он может казаться беззащитным, как ребенок, что проснулся ночью и испугался темноты. Не понимая, в чем причина, она сделала все возможное, чтобы приободрить Смита: укрыла своей накидкой и тут же задалась вопросом, куда подевался плащ Салема, привлекла к себе и долго гладила по голове, шепча, что она здесь и никуда не денется, что будет обнимать его, сколько потребуется, пусть даже целую вечность.
Корабль покачивал их, как громадное кресло-качалка, навевая дремоту. Губы Рэй были у самого уха Джерри, его светлые волосы щекотали их. Этот цвет никогда не нравился Рэй.
Она улыбнулась и подумала: ну и что с того, что каждый мужчина способен порой проявлять слабость? Разве в женщине не дремлет материнское чувство? Для любимого она может быть, если нужно, и матерью.
Когда Джерри снова открыл глаза, то понял: это было настоящее пробуждение. Боль в голове унялась, зато в памяти, словно дурной сон, мельтешили воспоминания о минутах паники.
Попытавшись сесть, Джерри обнаружил, что находится в объятиях Рэй. Девушка спала. Осторожно отодвинув ее, он заметил то, что заставило его покраснеть до корней волос: Рыжая отдала ему свою накидку! Он поспешил получше укрыть девушку, и Рэй сразу же свернулась калачиком, удовлетворенно вздохнув.
В трюме было по-прежнему темно. Снаружи мог уже наступить день. Впрочем, интуиция подсказывала, что в это время все же царит ночь. Из-под двери пробивался свет лампы и слышалась приглушенная возня — очевидно, охрана все же была выставлена. Когда глаза привыкли к темноте, Джерри сумел разглядеть профиль Рэй и контуры ее фигуры. Стараясь не шуметь, он обошел отсек. Очевидно, их заперли в самом крохотном. Небольшая прогулка по периметру трюма заставила сердце Джерри бешено биться. Пришлось привалиться к стене и ждать, пока станет лучше.
Когда дыхание выровнялось, Джерри вытянул руку вверх. Пальцы коснулись потолка, а вернее, одной из толстых поперечных балок. Доски пола, к сожалению, не имели признаков гнили, по даже будь они трухлявыми, поддеть их было нечем. Да и что это за оружие — трухлявая доска? В отсеке не было даже вороха соломы для постели или какой-нибудь посудины для отправления естественных надобностей. Джерри это не беспокоило, но он знал, что Рэй будет в ужасе.
Он примостился на полу и занялся самобичеванием. Как можно было так легко попасться в ловушку, расставленную Найджелом Линном! Кому могло прийти в голову, что Сэм Джадж задержится на землях Маклелланов после того, как передаст пакет! Но хуже всего было то, что Джерри переоценил свои силы, навыки и сноровку. Впрочем, этого следовало ожидать: впустить в жизнь женщину — значит ослабить свои позиции.
Но что это? Он готов свалить вину за случившееся на Рэй! Этого только не хватало! У нее больше присутствия духа, чем у иного мужчины.
— Ложись, Джерри. — В голосе Рэй звучала забота, свойственная жене, обеспокоенной тем, что муж засиделся за полночь.
Он улыбнулся. Для полноты эффекта она даже похлопала ладонью по доскам пола, как по постели.
— По-твоему, нам прилично проводить ночь в такой непосредственной близости? — поддразнил Джерри, укладываясь на это жесткое ложе.
— Прилично, прилично! Вот послушай:
Остаться чистыми всегда
Умели, коль хотели.
Так не спеши кричать «беда!»,
Застав двоих в постели.
Джерри с трудом удержался, чтобы не разразиться смехом. Рэй была выше всяких сравнений. Никому еще не удавалось снять камень с его души с такой восхитительной легкостью.
— Только не говори, что этому научил тебя отец в те дни, когда качал на коленях!
— Папа? Ну что ты! Это была мама. Она выросла в Англии и потому всегда имела свои милые странности. Например, она убеждена, что бережливость открывает человеку дорогу в рай.
— Что ж, столь мудрая женщина не даст плохого совета. Двигайся ближе!
Джерри забрался под плотную, подбитую мехом накидку, и они устроились как можно уютнее. Какое-то время Джерри просто наслаждался моментом, желая только, чтобы все это происходило при иных обстоятельствах.
— Прости, что так вышло, Рыжая. Мне страшно жаль.
— Знаю.
— У меня нет даже самой завалящей идеи, как вызволить нас из этой переделки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133