Ведь когда-то он был из их числа.– Это верно, мы своих не выдаем вот так, за здорово живешь, – мрачно кивнул Драммонд. – Но мне покоя не давало то, что ты сказал о Халлинджере.– Что он брякнул тогда по телефону? Насчет отказа Кейт от наследства?– Я вот думаю, мы оба чуяли нутром, не хватало только зацепки. Скажи, ведь и сам ты ухватился за его обмолвку, не отмахнулся от нее?– Спасибо за тот запрос.– Всегда пожалуйста. За сорок лет заводишь много полезных связей. Один мой приятель все время роется в базе данных по долгу службы, для него не в тягость маленько помочь и мне, если есть нужда. Он и связал имена Нейта Халлинджера и Ванессы Маккена – где бывали вместе, что делали. К примеру, в Канстине полгода назад они лихо провели время.– Тот факт, что они любовники, сразу расставил все по местам. Думаю, Ванесса не простит Нейту такого провала.– А как там Джекман?– Его отпустили.– За отсутствием улик? – хмыкнул Драммонд. Дилан кивнул.– Стыд и срам!Еше несколько минут они обсуждали дело, потом шеф внезапно сменил тему:– Знаешь, Бьюкенен, мне ведь давно пора на покой. – Он заложил руки за спину и прошелся по кабинету. – Собираюсь в отставку.– Да, я слыхал.– Здесь же думаю и осесть. Уж больно места хороши!– И транспорт не отравляет существование, – понимающе усмехнулся Дилан. – Не то что в Бостоне.– А какая рыбалка! Ты, часом, не рыбачишь?– Бывает.– Здесь реки и пруды прямо кишат рыбой, – нахваливал Драммонд. – Сам-то в отставку не собираешься?– Да рановато еще.– Вот и славно. Нам такие парни нужны. Если Бостон сидит в печенках, перебирайся сюда. А те взрывы выброси из головы – об этом еще и внукам будут рассказывать. Тихо тут, мирно.– Это правда.– Короче, Бьюкенен, я ухожу в отставку, но еще с полгодика проболтаюсь в участке. Как тебе такой срок на обустройство?Дилана больше нет.Это было первое, что пришло в голову Кейт, когда почти сразу за приглушенным хлопком двери снаружи послышался шум мотора. Сердце пронзила такая боль, что она села в постели, пытаясь разжечь в себе ярость.Сбежал! Сбежал, даже не простившись, не оставив хотя бы записки... что-нибудь вроде «Еще увидимся»! Нет, это не в обычае бабника – прощаться.Ярость в конце концов вскипела, и Кейт пулей вылетела из постели, готовая, если надо, броситься наперерез машине, лишь бы высказать все, что думает о таком малодушии. К счастью, она опомнилась раньше, чем оказалась на улице, сообразив, что совершенно голая. То-то было бы разговоров! А сколько приятных воспоминаний это оставило бы Дилану: всклокоченная, нагая любовница бежит по улице вдогонку за машиной, обезумев от мысли, что брошена.Отвратительный был бы спектакль, да и ненужный в придачу. Дилан наверняка в большой спешке, иначе написал бы хоть пару слов. А может, даже и написал, но в своем безумии она не удосужилась прочесть. И не станет, если уж на то пошло. Потому что это разобьет ей сердце.Взять себя в руки удалось настолько, что Кейт оделась с особым тщанием, словно не для домашнего завтрака, а для званого ужина. Спустилась на кухню... и там обнаружила веши Дилана. Это заставило ее устыдиться своих мыслей.Значит, он не сбежал. Не уехал потихоньку от нее. Какое счастье!Счастье? В чем это? Он все равно уедет, рано или поздно. Вещи-то вон, упакованы. И на столе записка с номером рейса и временем вылета. Даже телефон авиакомпании на всякий случай.«Но ведь ты с самого начала это знала!»Кейт вздохнула. Знала, ну и что же? Разве от этого легче? Как она ухитрится сказать «прощай» и не удариться в слезы? Даже вообразить себе это больно, словно сердце разрывается на части. Но рыдать – нет, слезам воли она давать не станет, ни за что на свете. Этого удовольствия она ему не доставит. «Не доводи меня до этого, Дилан!.. Ну пожалуйста!»Пусть все будет в лучшем виде, пусть будет достойно, а поплачет она потом. Всласть.Несколько минут ушло на самовнушение: Дилан уезжает, это неизбежно, значит, нечего и мучиться. Точка. Надо заняться повседневными делами. Погрузиться в рутину. Это помогает. Приготовить завтрак и съесть его. Потом двинуться дальше через этот день, шаг за шагом, отдела к делу. Придет еще день, и еще – и так до конца жизни. Одиночество под глупым, жалким девизом «Никто мне не нужен».Кейт надорвала обертку на пачке крекеров с сырным привкусом, встала у окна и принялась есть всухомятку, тупо глядя на поросший сорняками огород.А Дилан, как-то будет прощаться он? Как поставит точку на их коротком романе? С достоинством, конечно, как же еще! Он в этом деле собаку съел. Профессионал. Ритуал давно отработан до мелочей.Она все знала с самого начала, даже насчет разбитого сердца. И все-таки позволила любви разгореться жарким пламенем. Дилан не бегал за ней, не обольщал, не тянул в постель. Сама захотела. Но почему?!Бывая в гостях в Натанс-Бей, она хорошо изучила образ жизни Дилана. Когда он бывал там, телефон звонил не переставая, и когда бы кто ни взял трубку, звонила женщина, та или другая, и всегда ему. Это раздражало. Но он никогда никого не тянул к себе на веревке. Они сами летели на него, как мухи на мед. Она в том числе.Однако надо держать эмоции в узде до его отъезда, чтоб ненароком не опозориться. Хорошо бы придумать хлесткую прощальную фразу... ага, вот она уже формируется... сейчас... сейчас...Хлопнула входная дверь. Фраза помахала ручкой, так и не сформировавшись.– Вот ты где!Дилан стоял в дверях, воплощение мужской красоты и силы, средоточие всего, что только может желать женщина. Ничего странного, что они к нему так липнут!– Значит, собрал вещички, – брякнула Кейт. Вот уж в самом деле хлесткая фраза.– Да, придется, но...– Ради Бога, избавь меня от извинений!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95