Я ничего не рассказывала брату, потому что была слишком пристыжена. Я полагала, что должна стать лучше. Однако я никогда не считала, что заслуживаю такого скверного обхождения, и со временем стала понимать, что Рольф никогда не изменится в отношении ко мне. Вот тогда я и решила, что должна найти способ освободиться. Я бы поехала к Николасу, но так случилось, что необходимость в этом отпала. Моего мужа убили. — Джоанна сделала паузу, чтобы перевести дух. — Вы бы не могли ненавидеть Николаса, если бы знали его. Он сделал так, что я оказалась замужем за Габриэлем, — прибавила она. — И вы не можете ненавидеть моего мужа. Правду сказать, я и вообразить не могу, чтобы его кто-нибудь ненавидел.— Я не ненавижу его, — сказала Клэр. — Он защитил меня, и я очень признательна. Хотя он меня пугает. Вы, очевидно, не замечаете, какой он великан, миледи, к тому же его манеры слишком… резки.— Он может быть тираном, но только если позволять ему это, — ответила Джоанна. Она слегка улыбнулась. — Клэр, вы проявили невероятное мужество, пойдя наперекор Роберту. Вы должны были знать, что произойдет вслед за этим. Они едва не убили вас.— Моя игра окончена, не так ли? Я скажу отцу правду. Обещаю.— И он заставит вас опять вернуться к макиннсам?— Не знаю, — сказала Клэр. — Он хочет этого брака. От мысли, что эта девушка опять будет брошена в лапы Роберта, Джоанне стало дурно. И она совершенно твердо знала: она не позволит такому случиться.— Пока не говорите отцу правды, — сказала она. — Я должна поразмыслить об этом деле. Я не могу позволить, чтобы вас вернули обратно. Нам нужно вместе подумать, как найти выход из положения.— Почему вас это беспокоит, миледи? Защищая меня, вы подвергаете себя опасности. Ваше сострадание доставит вам неприятности. Отец…Джоанна не позволила ей закончить:— Клэр, я полагаю, что вы уже бросили вызов, который нельзя взять назад.— О чем вы, Джоанна?— Вы находились в самом невыгодном положении, и вы сделали при этом наиважнейший — первый — шаг. Не мне выбирать за вас свободу, но теперь уже не в этом дело. Вы сделали решающий шаг. Разве вы не понимаете? Теперь вам нельзя думать об отступлении.— Но что, если солдаты моего отца пойдут войной на макбейнцев из-за моей лжи?Джоанна покачала головой:— Мы найдем способ не допустить этого.— Каким же образом?— Не знаю… пока. Но мы с вами достаточно умны. Мы выпутаемся.— Но зачем вам подвергать свой клан такой опасности?— Я не думаю, что одну из нас стоит приносить в жертву за другую, — ответила Джоанна. — Я думаю, что каждая женщина ответственна за каждую. Когда одна живет в рабстве и страдает, то разве не страдают все?Джоанна знала, что слова ее не выражают ее чувств, и она попыталась изложить свои соображения связно.— Некоторые мужчины смотрят на женщин сверху вниз. И среди служителей церкви есть такие, которые считают нас низшими существами. Они, но не Бог. Помните эту важную истину, Клэр. Мне потребовалось много времени, чтобы это понять. Правила выдумывают мужчины, не женщины. Мужчины сами истолковывают слова Господа и считают нас достаточно наивными, чтобы мы верили их толкованию. Но мы не низшие. — Теперь ее голос был исполнен убежденности. — Мы, женщины, должны попытаться встать все вместе… как сестры. И когда мы видим несправедливость, мы должны постараться помешать этому. Вместе… Если нас, объединенных, достаточно много, мы сможем выстоять. И положение изменится.— И с кого же мы начнем? С наших детей?— Мы начнем прямо сейчас, помогая друг другу, — стояла на своем Джоанна. — Позднее, когда у нас будут и сыновья, и дочери, мы выучим их почитать и любить друг друга. И мужчины, и женщины, все созданы по образу и подобию Божию.Шум идущих по коридору мужчин помешал разговору. Клэр удивила Джоанну — она не выглядела слишком испуганной. Джоанна отпустила ее руку, распрямила плечи и разгладила одеяло.Дверь как раз отворялась, когда Клэр шепнула:— Вместе.И Джоанна эхом повторила обещание:— Вместе. Глава 17 Габриэль вошел в комнату первым. Суда по всему, он был не очень рад видеть здесь свою жену. Она притворилась, будто не замечает этого.Отец Мак-Кечни ввел в комнату лаэрда Мак-Кея. Священник первым делом приветствовал Джоанну, потом обратился к Клэр.— Сегодня вы выглядите немножко лучше.Из-за его спины появился лаэрд Мак-Кей, торопившийся увидеть свою дочь. Он шагнул к ней, но вдруг резко остановился.— Великий Боже, — вырвалось из его уст, и эти слова услышали все, кто находился в его комнате. Мак-Кей побелел, увидев, во что превратилось лицо его дочери.До этого момента Джоанна была явно настроена против него. Ведь он, несмотря на мольбы Клэр, заставил ее вернуться к макиннсам. Но сейчас его реакция говорила об ином: возможно, он просто не понимал, насколько ужасным было тогдашнее положение Клэр.Джоанна сказала себе, что нельзя поддаваться сомнениям. Ей нельзя проявлять жалость к лаэрду Мак-Кею — все равно именно он ответствен за то, что макиннсы едва не свели Клэр в могилу.Внешне Мак-Кей показался Джоанне не очень-то симпатичным. Среднего роста, — Габриэль возвышался над ним, как башня. Он был вдвое старше ее мужа; в каштановых волосах Мак-Кея пробивались густые пряди седины, а вокруг глаз и рта пролегали глубокие морщины. Все это его мало украшало. А самой заметной частью его лица был нос — внушительных размеров и совершенно ястребиного вида. Просто счастье, что Клэр не унаследовала этой отцовской черты.Габриэль подошел и остановился возле Джоанны. Окно оказалось прямо за его спиной. Меха на нем были развязаны, и легкий ветерок обдувал их сзади.— Здравствуйте, папа.Лаэрд Мак-Кей наконец взял себя в руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125