Но, Лирин или Ленора, ему все равно. Он любит эту женщину. Воспоминания прошлого потускнели, и перед его глазами вставали лишь воспоминания, что были общими для них обоих.
Стараясь не выдать себя, Ленора тоже наблюдала за ним, издалека восхищаясь его представительной фигурой в темно-сером пальто, галстуком в мелкую жемчужно-серую полоску и превосходно сидевшими брюками чуть светлее пальто. Как и всегда, рубашка его была накрахмалена и сияла ослепительной свежестью, а в щегольские черные ботинки, которые чуть выглядывали из-под узких брюк, можно было смотреться, как в зеркало. Щедрое летнее солнце сделало его смуглую кожу еще темнее. И на фоне ее особенно ярко сияли светло-карие глаза, опушенные длинными ресницами. И они зажгли ответный огонь в ее глазах.
Маленькая группа людей в черном, стоя в скорбном молчании, ждала, пока священник бросит в открытую могилу горсть земли и произнесет последние слова:
— Прах к праху …
Ленора подняла руку к лицу, чтобы вытереть слезы, которые ручьем струились у нее по щекам, горе переполняло ее. Сдавленное рыдание вырвалось у Меган, когда та повернулась к кучеру — несчастный парень плакал навзрыд. Роберт Сомертон зябко поежился и вытащил серебряную фляжку из кармана пальто. Потом поднес ее к губам и в несколько глотков осушил до дна. Малькольму, по-видимому, не было ни малейшего дела до происходящего. Он сверлил Эштона пристальным взглядом и слегка удивился, когда от повернулся к ним спиной и быстро двинулся куда-то в сторону. Быстрый взгляд убедил его в том, что Эштон направился к мистеру Тичу. Только по тому, как заходили ходуном, а потом обвисли его широкие плечи, можно было догадаться, что напряжение, в котором он находился все последнее время, оставило его.
— Доброе утро, мистер Тич, — с самым угрюмым видом приветствовал его Эштон. Откинув голову, он посмотрел на мрачные тяжелые тучи, которые с самого утра низко затянули небо, и безмятежно произнес. — А денек нынче на славу — как раз для похорон!
— Похоже на то, — пробормотал Хорэс, кидая исподлобья взгляд на своего рослого собеседника. — По мне, так немного душновато. Будем надеяться, что к вечеру пойдет дождь.
— Хорошо бы. А то совсем нечем дышать, — с приятной улыбкой откликнулся Эштон, заметив, как круглое лицо Хорэса прямо на глазах покрывается крупными каплями пота. Что было тому причиной — невыносимая духота и или же что-то сильно беспокоило мистер Тича? — Не ожидал увидеть вас здесь, Хорэс. Гостите у родственников?
— Да… — Хорэс лихорадочно облизал губы, чуть только эта ложь слетела с его губ. Черт, и как это вырвалось?! Сам он был бы не прочь сказать правду, но вдруг Эштон сообщит шерифу, а дальше — целая волна вопросов. Тич отряхнул пылинку с рукава в надежде выглядеть так же безупречно, как и его собеседник, но по какой-то причине в присутствии Эштона это удавалось ему с трудом. Точнее, вообще не удавалось. На самом деле, это идея Марелды. Я хочу сказать — приехать в Билокси…посмотреть на океан, так, что ли…впрочем, не помню.
Услышав этот уклончивый ответ, Эштон насторожился, гадая про себя, не упоминал ли сам при Марелде, что у Лирин в этих местах остался дом. Зная эту женщину, как никто другой, он с трудом верил, что эту парочку сюда просто занесло случайным ветром. Конечно, случалось, что и Марелдой двигали благие порывы, но на этот раз он сгорал от любопытства, гадая, что же заставило ее приехать. Пристально вглядываясь в смущенное лицо Хорэса, он поинтересовался, — А, быть может, вы хорошо знали убитую?
Хорэс надменно передернул плечами.
— Неужто вам вдруг предложили должность шерифа, Эштон? Именно поэтому вы решили, что имеете право задавать мне подобные вопросы?
— Да Бог с вами, — Эштон усмехнулся. Как забавно кипятится этот толстяк! — Просто шериф Коти показал мне тело бедняжки, а я все ломал голову, не мог вспомнить, почему-то она показалась мне странно знакомой. Где-то я ее видел, только не мог припомнить, где. А потом вдруг встретил вас и сразу вспомнил. — Он заметил, как у Тича вдруг нервно задергалось веко, и пухлая рука вцепилась в тугой воротничок. — Я ошибаюсь или бедная Мери когда-то и в самом деле служила у вашей сестры?
В ужасе закрыв вдруг заблестевшие глаза, Хорэс выругался про себя, проклиная собственную глупость. И чего его вдруг понесло на кладбище? Господи, ведь это было так давно, он надеялся, что все об этом забыли. Скрывая овладевший им панический страх, коротышка с вызовом посмотрел Эштону прямо в глаза.
— Ну и что, если и так? Надеюсь, это не основание, чтобы думать, будто именно я убил бедняжку?
— Хорэс, вы слишком громко говорите. Мне это и в голову не приходило. Кстати, если вы еще не знаете, бедняжку изнасиловали, а вот в этом вас как раз трудно заподозрить.
Хорэс воспринял это как оскорбление.
— Вы что, намекаете, что я не мужчина?! — Голос его сорвался на визг. — Вы мне за это ответите…
Наконец, сообразив, что привлекает к себе всеобщее внимание, Хорэс спохватился и замолчал. Почувствовав на себе пристальные взгляды, он повертел головой, вытягивая коротенькую шею, поднялся на цыпочки и тотчас присел — точь-в-точь боевой петушок, готовый ринуться в бой, или лопнуть от ярости. Пожалуй, последнее наиболее точно соответствовало его нынешнему состоянию. Стоит ему только открыть рот, чтобы поведать о своих подвигах, это неминуемо вызовет подозрения у шерифа и его людей. Но допустить, чтобы этот надменный Эштон принял его за импотента — нет, это невозможно! Однако не говорить же ему, в самом деле, что Корисса велела Мери убираться с глаз долой после того, как он затащил ее в дровяной сарай?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168