Сколько лет ты истратил, пока нашел, привез и собрал нас здесь! Но теперь-то это уже наша жизнь и наше дело. Конечно, ты всегда будешь главой клана Макларенов, но дай нам возможность искупить самим ту страшную ошибку, которую мы едва не совершили. Мы не станем вмешиваться в твою жизнь, – закончил он многозначительно.
В полном изумлении Томас смотрел на него. Сестра Фейвор никогда не рассказывала ему об этой части их с Рейном истории.
Джейми скатал свиток, который все еще держал в руке.
– Я думаю, мы посмотрим эти планы в другой раз. Ты не против? – Он сунул свиток под мышку и направился к замку. Сделав несколько шагов, он обернулся и сказал: –
Знаешь, я не встречал девушки краше, чем она. А характером она напоминает мне своего брата Рейна, хороший он человек, помяни мое слово. – Из уст Джейми это звучало почти как благословение.
И тут Томас внезапно понял, что положение изменилось и перед ним теперь открываются возможности, о которых он не мог раньше даже и мечтать. Джейми прав, конечно, прав. Время прошло, нельзя позволять Карру иметь сейчас над собой такую власть. Карр, конечно, может принудить его покинуть Англию и остаться изгнанником до конца жизни, но он не может заставить его вырвать из сердца Фиа.
Он сделает ей предложение, попросит ее уехать вместе с ним, покинуть пределы Англии.
В качестве его жены.
Фиа грациозно, словно котенок, наевшийся сливок, потянулась. Три раза они с Томасом взлетали на вершину блаженства, три раза Томас доставлял ей ни с чем не сравнимое наслаждение. От воспоминаний ей стало удивительно тепло.
Однако Фиа не хотелось, чтобы кто-то случайно наткнулся на нее вот так, когда она раздетая лежит на столе, на куче нижних юбок. Несмотря на то что в обществе ее считали коварной соблазнительницей и дамой легкого поведения, на самом деле Фиа была очень скромна и даже робка. Поэтому она быстро оделась, собрала сброшенную на пол посуду, подошла к окну и села. Вскоре воспоминания о недавнем улеглись, и она опять стала думать о замке. Она поднялась, вышла из комнаты, прошла коридором, поражаясь красоте и строгости возводимого здания. Внезапно она поняла, что ее необъяснимо тянет в центральную часть, где еще оставались обгорелые балки потолка, остатки стен, то, что как-то напоминало о правлении Карра.
Когда Фиа достигла этой части, она почувствовала, как у нее по коже побежали мурашки. Вот лежит почти засыпанная обвалившейся штукатуркой обгоревшая резная ножка от стола, который когда-то стоял здесь. А вот там весь пол усеян кусочками китайской вазы, вот уголок от роскошной рамы, в которой некогда висела на стене картина и украшала комнату.
Фиа осторожно ступала между завалами. Это был центральный зал замка. Она перешагнула через обгоревшую балку и посмотрела перед собой. Здесь когда-то располагались кабинет Карра и библиотека. Не сохранилось ничего. Огромный резной письменный стол сгорел. Исчезли в огне обитые бархатом стулья, роскошные гобелены на стенах. От всего остался лишь пепел.
Как ни странно, только камин более-менее уцелел. Правда, одна сторона его покосилась, да и задней части не было. Дорогая мраморная доска, располагавшаяся ранее над ним, развалилась и теперь лежала на полу. Фиа осторожно продвигалась к камину, будто боялась наступить на змею.
Здесь, в полу, под плитками рядом с камином, находился тайник Карра, где он держал компрометирующие материалы. Фиа опустилась на колени и смахнула толстый слой золы. Вторая, нет, третья плитка справа. Она попробовала приподнять ее, но та не поддавалась. Фиа посмотрела вокруг и увидела почерневший от копоти кусок проволоки, на которой когда-то висела картина. Она подняла ее, согнула конец крючком и постаралась подцепить плитку. У нее получилось. Она заглянула в темное отверстие, но ничего не было видно. Тогда она сунула туда руку и нащупала толстую пачку. Она осторожно вынула ее наружу. Это была пачка писем и различных бумаг. Верхние оказались попорчены пожаром, но бумаги внутри пачки оставались целыми.
Компрометирующие материалы Карра.
Фиа всегда считала, что отец спас все свои бумаги, ведь он сам сказал ей об этом и даже показал часть документов. Теперь она поняла, зачем он сделал это. Ему нужен был свидетель того, что его бумаги существуют.
Однако спас он далеко не все. Вскоре после пожара, когда ему сказали, что замок выгорел дотла, он бросился сюда и воочию убедился, что от его бывшего дома остались лишь камень да куча пепла. Должно быть, именно тогда он решил, что сгорело все.
Так и должно было случиться. Каким чудом эта пачка бумаг, спрятанная в небольшом тайнике, оказалась в относительной целости?
Фиа нетерпеливо, но с осторожностью развернула верхнее письмо. На нем стояла дата почти двадцатилетней давности. Она быстро просмотрела его и поразилась. Потом стала читать медленно, вникая в содержание, а когда закончила, тщательно сложила письмо. Взгляд у нее затуманился. До нее с большим трудом дошло, что она держит в руках.
Власть.
Власть контролировать и подчинять себе других. Прежде всего Карра. Власть, которую она могла обменять на все, что угодно: драгоценности, наряды, замки, земли. Она вздрогнула от возможности, которая была в ее руках. Теперь она будет иметь все, что захочет. Будет иметь... Брамбл-Хаус.
– Фиа! – Она услышала голос Томаса и как во сне повернулась к нему. Он стоял в проеме. Солнце играло в его темных волосах. Он смотрел на нее с очень странным выражением.
– Ты знаешь, что это? – дрожащим голосом спросила Фиа, протягивая ему пачку.
– Нет, – покачал головой Томас. – А что это?
– Письма, записи, векселя, закладные – источник власти Карра, можно сказать, фундамент его состояния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88