Небо еще не потемнело; оно было нежно-голубым, много светлее воды, и по нему скользили тонкие, точно сотканные из золотой паутины облачка, и на мгновение этот высокий, с кремовыми, украшенными лепкой стенами зал показался ей волшебным кораблем, медленно плывущим в чудесную бесконечность.
После они часто встречались на приемах и балах, много танцевали и говорили, пару раз даже выезжали на прогулки и в театр, и хотя Максимилиан ни разу не пытался объясниться, Элиана чувствовала, что он ее любит.
О нет, этот человек мог казаться холодным и неприступным кому угодно, только не ей!
– Ты ошибаешься! – с досадой сказала она сестре.
– Но ведь он не делает тебе предложение, – заметила Шарлотта.
– Я подожду! – смело заявила Элиана. – Или ты думаешь, будет лучше, если я выйду за мужчину, которого нисколечко не люблю?
Шарлотта наклонилась и обернула меховой полой накидки ноги, нещадно мерзнувшие в тонких чулках. Когда она выпрямилась, Элиана ощутила густой изысканный аромат ее пудры и духов.
– Этьен де Талуэ очень образованный благородный человек.
– Знаю, знаю! И повторяю: я его не люблю. Неужели ты приемлешь брак по расчету?
– Вполне. Только под расчетом я подразумеваю не корысть, не стремление получить титул и жить в роскоши, а нечто другое, – спокойно отвечала Шарлотта. – Нет ничего страшного в том, чтобы выйти замуж за мужчину, которого ты не любишь, но который пользуется уважением в обществе и хорошо относится к тебе. В данном случае достаточно простой человеческой симпатии.
Услышав мнение старшей сестры, Элиана подумала о том, что, возможно, Шарлотта имеет в виду себя и Поля. В самом деле, любила ли она своего мужа и любила ли вообще какого-нибудь мужчину хотя бы раз в жизни? Никто об этом не знал.
Шарлотте исполнилось двадцать четыре года, шесть из них она была замужем, детей не имела… Элиана хотела задать сестре вертевшийся на языке вопрос, но замкнутое, хмурое выражение лица Шарлотты остановило ее.
Они немного помолчали, и в этот промежуток времени Элиана твердо решила, что сегодня непременно узнает у Максимилиана о том, как он к ней относится. Она никогда не слышала, чтобы у него была невеста или возлюбленная, но ничего нельзя знать наверняка…
– Я бы желала узнать о твоем решении до своего отъезда, – сказала Шарлотта. – Дело в том, что в скором времени мы покидаем Францию.
– Вот как? Вы отправляетесь путешествовать? Тонкая, ироничная улыбка скользнула по губам Шарлотты и исчезла.
– Нет, мы просто уезжаем. Если не насовсем, то, по крайней мере, надолго. Поль уже перевел часть наших средств за границу.
Элиана изумленно хлопала глазами.
– Но почему?
– Этого требуют обстоятельства, в частности, обстановка в стране. Многие люди нашего круга встревожены, и я, признаться, тоже. Мне бы хотелось, чтобы ты, мама и папа уехали вместе со мной, но отец и слышать об этом не желает.
– Конечно, ведь в этом случае ему пришлось бы подать в отставку, – промолвила Элиана, прекрасно понимавшая, что значило бы для отца лишиться службы – Да и я ни за что не соглашусь покинуть Париж. Позднее – может быть, но сейчас… В этом сезоне ожидается столько балов и театральных премьер! Я так мечтала о новых туалетах и о танцах…
Девушка осеклась, встретив немигающий взгляд сестры.
– Поль говорит, теперь не время окунаться в грезы, нужно найти в себе силы посмотреть в лицо реальности.
«Да что он понимает, этот твой Поль!» – хотела воскликнуть Элиана, но сдержалась и промолчала.
Долговязый, нескладный Поль всегда казался ей неинтересным, скучным и до крайности непривлекательным. Она не представляла, как Шарлотта могла благополучно прожить с ним столько лет, как не понимала, что такого особенного происходит вокруг, из-за чего стоит так волноваться.
Мало-помалу разговор начал действовать ей на нервы, и она очень обрадовалась, когда экипаж наконец остановился возле внушительного особняка маркиза де Ферьер, а мигом подоспевший лакей распахнул дверцу кареты.
Шарлотта низко нагнулась, боясь повредить прическу, и медленно, осторожно сошла на мостовую, тогда как шустрая Элиана выпорхнула первой и ждала возле крыльца, с наслаждением вдыхая жгучий морозный воздух.
Внезапно Париж показался ей совсем иным, чем виделся минуту назад в окошко кареты. Сейчас она словно бы очутилась на дне огромного, холодного, пустого колодца; здания обступили ее со всех сторон, будто гигантские каменные глыбы, они заслоняли собою все: и землю, и небо…
Несколько мгновений девушка испуганно вслушивалась в угрожающее безмолвие, а после они с Шарлоттой поднялись по широкой и длинной лестнице и очутились в роскошно отделанном холле, а затем в одном из приемных залов особняка, высотой около двадцати футов, с обшитыми резной панелью и украшенными золотыми багетом стенами и лакированным полом.
Прием уже начался, и красиво наряженные кавалеры и дамы не спеша расхаживали по залу, а сновавшие взад-вперед лакеи ставили на подносы бокалы с пенящимся золотистым шампанским и крохотные тарелочки с устрицами и икрой.
Маркиз приветствовал вновь прибывших несколькими вежливыми фразами и легким поклоном, а обе сестры присели в реверансе. Затем Шарлотта присоединилась к компании знакомых, Элиана же осталась стоять посреди зала, выискивая взглядом того единственного человека, которого только и мечтала увидеть здесь, так, как выискивают на многозвездном небосклоне свое заветное светило. Ее щеки порозовели, от волнения она слегка постукивала по руке сложенным страусовым веером.
Кругом бурлила жизнь, такая яркая и привычная. Светское общество в подобных собраниях напоминало отлично слаженный оркестр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155