оно внушало уверенность и вселяло надежду.
Едва молодая женщина успела об этом подумать, как кто-то бесцеремонно тронул ее ногой.
– Пошли!
Элиана подняла глаза и увидела незнакомого мужчину, смотревшего на нее жадно и злобно.
– Что вам нужно? – резко спросила она. – Куда вы хотите меня вести?
Он цинично усмехнулся.
– Там узнаешь! Давай, пошевеливайся, вставай!
Элиана беспомощно оглянулась. Сидевшие рядом женщины отворачивали лица; какой-то мужчина поднялся с места и, не желая вмешиваться, удалился прочь. Между тем незнакомец схватил Элиану за руку и потянул к себе. Она вскрикнула, Принялась вырываться, но тут хватка мужчины ослабла: кто-то взял его за плечи и отшвырнул прочь.
Элиана увидела Бернара: он стоял рядом, обуянный яростью, похожий на туго сжатую стальную пружину. Его черные глаза сузились и сверкали, все тело напряглось, и молодая женщина поняла: этот человек от своего не отступит и своего не отдаст.
Она невольно сравнила его с Максимилианом: тот казался более выдержанным и разумным. Но Максимилиан не сумел защитить ее от жизненных бед, бросил на произвол судьбы… И потом, неизвестно, как бы он повел себя в подобной ситуации, более того – она вообще не знала, каким он стал теперь, спустя четыре года после их разлуки. И все же она по-прежнему не могла окончательно его забыть.
– Убирайся! – сказал Бернар.
– Но я за нее заплатил! – проворчал незнакомец, не смея, однако, ввязаться в драку.
– Если не уйдешь, то заплатишь еще раз – мне.
Он занес руку, и это подействовало – мужчина растворился в толпе.
– Браво! – сказала старуха. – Теперь ты тем более обязана пойти с ним в комнату свиданий.
– Что ж, это мысль, – промолвил Бернар и негромко прибавил, обращаясь к Элиане: – Там мы могли бы поговорить.
Она безропотно пошла за ним – не потому, что всецело доверяла, а в бессознательном стремлении переложить хотя бы малую часть забот о будущем на чьи-то плечи. Ею владело граничившее с безразличием отчаяние, и сейчас она меньше чем когда-либо хотела сама распоряжаться своей жизнью.
Они вошли внутрь тесной комнатки с дощатыми стенами и решетчатой дверью и остановились. На полу валялась солома и грязные тряпки. Элиана горько усмехнулась в душе. Здесь, на одном и том же месте, служившем отвратительным подобием ложа, соединялись влюбленные, решившие познать друг друга перед смертью первый и последний раз, торговали собой проститутки, утоляли телесный голод супруги, а жестокие, развратные негодяи насиловали своих пленниц.
Но сама она не согласилась бы остаться здесь даже с Максимилианом, даже в последний час своей жизни – это было ниже ее достоинства и выше ее сил. Ей претило общее ложе, любовь для нее была связана с неповторимостью, уединением, романтикой и чистотой.
Между тем Бернар повернулся к молодой женщине и, взяв ее руками за плечи, заглянул в глубину ее чудесных карих, с золотыми прожилками глаз.
– Элиана, мы должны бежать!
Она молчала. Она не разделяла его порыва, его безрассудства, его веры в эту безумную затею.
– Вы меня слышите, Элиана? – Он слегка встряхнул ее, и она промолвила:
– Бежать? Отсюда? Но как?
– Нет, не отсюда, не из тюрьмы, а по дороге к месту казни. Я все продумал. Единственное, что мне нужно, – это что-то острое. Меня обыскали – здесь же всех обыскивают! – и все отняли! О, чего бы я не отдал хотя бы за кусочек заостренного железа!
– А за это? – вдруг произнесла Элиана и, отвернувшись, извлекла на свет захваченный из дома ножик. – Конечно, он не слишком похож на оружие…
Увидев ножичек, Бернар обрадовался, словно ребенок, и молодая женщина невольно удивилась тому, как причудливо сочетаются в нем черты взрослого, знающего жизнь мужчины и мальчишки, свято верящего в свою путеводную звезду.
– Как вам удалось пронести это сюда?
– Я его надежно спрятала.
– Ну, теперь главное, чтобы рука Провидения внесла нас с вами в один список.
Элиана покачала головой.
– Еще никому не удавалось избежать казни.
– Откуда вы знаете? – усмехнулся Бернар. – Об этом не сообщают. А нет, так будем первыми. Лично у меня на этом свете еще много дел.
– Но это опасно!
– Что ж, – он пожал плечами, – как говорил старик Вольтер: «Все на свете опасно – и все необходимо».
Элиана помолчала несколько мгновений, а потом обронила задумчиво, словно заглядывая в свою душу и спрашивая себя о чем-то:
– Почему бы вам не бежать одному? Вы такой смелый и сильный! Я же повисну камнем на вашей шее!
Бернар продолжал смотреть на ее лицо, на котором лежали неподвижные тени, на ее руки, бессознательно сложенные в прекрасном молитвенном жесте, на ее тонкую и гибкую фигуру, и в его душе незаметно поднялась волна нежности.
Он протянул руку и коснулся пальцами ее волос.
– Я не хочу, чтобы на алтарь проклятой Революции была возложена еще одна юная нежная роза. Я желаю спасти хотя бы вас.
Последняя фраза навела Элиану на мысль о его родных.
– Простите, у вас есть семья?
Наверное, ей не следовало задавать этот вопрос, потому что в глубине глаз молодого человека вспыхнуло догорающее пламя, вспыхнуло – и погасло, и Элиане на миг почудилось, что в них исчез этот отличающий его от других людей удивительный внутренний свет.
– Да, – отрывисто проговорил Бернар, – у меня есть мать и три сестры. Но я ничего о них не знаю.
В этот момент дверь лязгнула, и в проеме показалось лицо охранника.
– Что, наобнимались? – грубо произнес он. – Ваше время истекло.
Когда они вернулись к своему месту, старуха поинтересовалась у Элианы:
– Ну как, понравилось? Будь я помоложе, не отказалась бы с ним пойти. Такие мужчины знают толк в любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155