– вскричала Алина, забыв про свою томность. – Да я ее в первый раз в жизни вижу!
– Ври больше! – мгновенно выходя из ступора и вскакивая, взревел отец. – Первый раз в жизни! Про какие тогда кассеты она рассказывает? Почему требует сто тысяч? Это сколько ж выкурить можно! И на что ты перешла? У тебя теперь иглы из чистого золота, что ли? А шприцы алмазные? Сто тысяч долларов! Да я за такие деньги… не посмотрю, что родная дочь: возьму за одну ногу, на другую наступлю и раздеру, как куренка!
Алина снова взвизгнула и закрыла лицо руками, потому что Золотов, конечно, был дик и злобен…
А до Александры только сейчас дошло, как воспринял Золотов ее визит и бессвязные разглагольствования. Поэтому она отпрянула на край дивана как могла проворно и с ужасом уставилась на бледнолицую, всю какую-то вытянутую девицу, у которой, чудилось, не было в теле ни единой косточки, настолько изломанные и перекрученные позы она принимала.
У этих долбаных похитителей глаза не иначе были на затылке, если они смогли перепутать кого-то с дочерью Золотова! Во-первых, такие огромные глазищи с такими фонарями под ними надо буквально днем с огнем искать. У Александры же нормальной величины серые, совершенно обыкновенные гляделки. Потом волосы: у Алины они жгуче-черные, что называется, смоляные! А у Александры – русые, с пепельным оттенком. На свой рост Александре жаловаться не приходилось, все-таки метр семьдесят два – это вам не кот начихал, однако Алина была длиннее ее по меньшей мере на десяток сантиметров, а о такой плоской фигуре, более напоминающей палку, просто-таки грезила восходящая звездочка подиума Карина Синцова, ежедневно изнурявшая себя диетами и гимнастикой из тридцати двух упражнений, не считая утренних и вечерних пробежек в парке Кулибина. Александру никак нельзя было назвать толстухой, но рядом с Алиной она показалась себе Ханной Трой – той самой, которая претендовала на место в Книге рекордов Гиннесса как самая толстая женщина планеты. Наверное, похитители волосики на своих дурных головах рвали, поняв роковую ошибку! И если Алина все же попадется к ним в лапы, они выместят на ней свое разочарование, а также напрасно потраченное время, силы и видеокассеты. Поэтому Александра отбросила обиду (а разве не обидно, когда тебя считают лесбиянкой, наркоманкой и шантажисткой в одном лице?!) и храбро повернулась к Золотову:
– Да вы меня не так поняли…
– Я тебя прекрасно понял! – взвыл тот. – Но хрен тебе, если думаешь, что я буду платить! Сейчас сдам тебя в милицию, скажу, что пыталась нас ограбить, и посмотрим, какие песни ты там запоешь. А если решишь хоть слово вякнуть про Альку…
Он не договорил, потому что из прихожей донесся настойчивый звонок.
– Вот! – радостно воздев палец, выкрикнул Золотов. – Советую тебе лучше язык откусить, чем продолжать свои клеветнические измышления! – И он вылетел в коридор, как «русская ракета» Павел Буре вылетает на хоккейную площадку.
– Господи! – простонала Александра. – Какая я дура! Я же просто хотела помочь!.. Я ведь врач, я ваш участковый врач!
– У тебя курнуть есть? – оживленно перебила ее дочь Золотова. – Сижу без кайфа уже целый день. Скоро и правда врача вызывать придется, только не участкового, а «Скорую», ломку снимать.
В коридоре раздался топот воинственных ног.
– Слушай! – В новом проблеске альтруизма Александра вцепилась в тощенькую лапку Алины. – Слушай меня внимательно! Несколько дней назад… сегодня какое число?
Алина пожала плечами. В глазах ее плавал туман.
– А какая разница?
– Меня похитили вместо тебя! Трое мужчин, один говорит с явным кавказским акцентом, на руке у него – вот здесь! – уродливый расплывчатый шрам.
– Да ты чо?! – воздела бровки Алина.
– Честное слово! За тобой идет охота, ты должна быть осторожной, а лучше – на некоторое время уехать из города. И пусть поостережется твой отец!
– Уехать? А куда-а? На Гава-а-айи? – зевнула Алина.
Она даже не успела закрыть рот. Дверь распахнулась, и серые рубоповские тела одно за другим начали вваливаться в комнату. Александра не моргнула и глазом, как была схвачена, стиснута и увлечена вон из комнаты, затем из квартиры (перед ней мелькнуло и исчезло злорадное лицо Золотова), а потом грубо стащена вниз по лестнице. И при этом было у нее такое ощущение, будто злою волшебною силою она оказалась перенесенной в царство глухих. Все ее бессвязные, но отчаянные восклицания типа: «Я участковый врач Александра Синцова, меня похитили неизвестные, приняв за Алину Золотову, отпустили только сегодня, Алине грозит опасность, следующей жертвой будет она, я должна предупредить!» – оставались безответными. Однако серые тела были все-таки наделены даром речи.
– Щас предупредишь, – миролюбиво сказало одно из них, двухметроворостое, с косой саженью в плечах. – Щас мы тебя в вытрезвиловку свалим – и предупредишь.
Опять это мерзкое слово!
– В какую вытрезвиловку? – воскликнула Александра. – Я совершенно трезвая!
– Да? – глумливо уточнило серое тело. – Ну, если ты трезвая, то я – пирожное «Наполеон»! – И толчком ноги тело распахнуло дверь подъезда, совсем близко к которой стоял серый милицейский «рафик».
При мысли о том, что ее сейчас опять куда-то повезут, где-то запрут, опять начнутся издевательства, и, значит, в ближайшем обозримом будущем принять душ и переменить белье вряд ли удастся, Александра издала поистине звериный вой и начала сражаться за свою свободу с такой энергией, что серые тела вынуждены были ослабить хватку и даже как бы замешкаться. Из «рафика» выскочил еще кто-то и кинулся на подмогу к своим, но глянул мельком на Александру и споткнулся.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20