Как-то раз садовник вдруг вырвал из середины клумбы огромный куст, который ему чем-то не понравился, и Тоня вытаращила глаза, увидав, что это не просто куст, а букет, вставленный в этакий черный цветочный горшок. Хризантемы не просто так росли – их ежедневно привозили откуда-то, наверное, из роскошного Ботанического сада, в котором Тоня, между прочим, впервые в жизни увидела усыпанную плодами хурму.
Конечно, это мог быть только сон, пришедший на смену страшной и злой действительности! Прекрасный, необъяснимый сон, от которого совершенно не хочется очнуться.
Этот сон начался, как ему и полагается, ночью, а точнее, в половине первого, когда Тоня, отчаянно зевая и собираясь выключить явно перетрудившийся ноутбук, решила напоследок проверить электронную почту. В эту пору перегрузок на линии не было, соединилась с сервером мгновенно. А вот и новое «мыло». Della-Bianka. Privetik – обозначилось во «Входящих», и Тоня не поверила своим глазам.
Козимо… Козимо Делла-Бьянка, всегда казавшийся Тоне скорее персонажем какого-нибудь его романа, чем реальным человеком, вдруг выпал из Всемирной паутины, словно карта из колоды! Какими судьбами?
Она торопливо открыла сообщение.
«Antonella, carissima!..
Антонелла, дражайшая!
Вы, наверное, уже забыли о бедном Козимо, который не устает благословлять ваше прелестное имя? Бесконечно счастлив, что могу сообщить вам приятное известие. Я приглашен в конце ноября принять участие в Международном фестивале писателей-фантастов, который будет проходить во Франции, в Нанте, в последнюю неделю ноября. Книга моя, вам хорошо известная, имела в этой стране замечательный успех. Приглашают меня не просто в качестве участника, а как одного из почетных гостей, наряду с Крисом Торенсом и Памелой Дэвис, из чего вытекает множество моих привилегий. Например, я могу привести с собою супругу или подругу (друга), причем за счет устроителей этого фестиваля. Однако я взял на себя смелость заявить организаторам, что желал бы видеть рядом с собой не супругу, у которой токсикоз третьего месяца беременности, не подругу, которой у меня нет, ибо я человек семейный и почтенный, не друга (плохо понял, какая именно дружба имеется в виду), а прелестную женщину, которой я обязан своим успехом в мире литературы и вообще в жизни, а именно – вас, Антонелла. Мне ответили: «Нет проблем!» – и, поверьте, их действительно не будет. По их планам, из России должны прибыть трое, а с вами будет четверо. Приглашение вам уже выслано с экспресс-почтой, надо полагать, получите его завтра-послезавтра: меня уверили, что в Нижнем Новгороде тоже есть отделение DHL. Вам необходимо по получении приглашения связаться с французским посольством и поточнее разузнать, какие документы нужны для визы. Говорят, теперь ее можно оформить в течение одного дня, а впрочем, время еще есть. Билеты получите в московском представительстве «Эр Франс» или в аэропорту перед вылетом. Если все будет хорошо, то 23 ноября мы с вами встретимся в Нанте, и я еще раз смогу поблагодарить судьбу за счастливый случай, который некогда поставил вас на моем пути, carissima!»

Конечно, в первую минуту Тоня мало что поняла – даже решила, что темпераментный Козимо слегка спятил, однако вещее сердечко уже заныло нетерпеливо, и Тоня не поленилась отыскать в блокноте телефон и не пожмотилась позвонить в Рим.
Во-первых, выяснилось, что без практики она изрядно подзабыла итальянский разговорный. Во-вторых… во-вторых, Козимо оказался в здравом уме, но вот романчик его, переведенный Тоней с итальянского на русский натурально от нечего делать, приносил сюрприз за сюрпризом, совершенно по булгаковскому выражению.
История этого перевода – новое свидетельство того, что всем в мире управляет случай. А может быть, наоборот, – доказательство того, что все вершится по некоему вышнему расписанию и среди наших побуждений и поступков нет ни одного случайного?
Произошло это два года назад. Тоня тогда еще не поступила в Бюро переводов, а посиживала без работы. Виталий как раз уехал к маме в Москву, жаловаться на строптивицу-жену и спрашивать совета, как с нею справиться. Тоня всегда подозревала, что именно по наущению Анны Павловны он решил посадить свою бывшую на голодный паек и вынуждать ее обращаться к нему за помощью, этими просьбами как бы признавая свое поражение и житейскую несостоятельность. А именно это было Тоне как нож по горлу, то есть она пребывала в тоске, одиночестве, да и денег не хватало клинически. И вдруг (а надо сказать, что все самые важные события в Тониной жизни происходили действительно вдруг, внезапно, неожиданно, ни с того ни с сего, как снег на голову!) позвонила подружка по институту и, среди прочей болтовни, обмолвилась, что ГАЗ заключил договор с «Фиатом» на совместный проект и сейчас на автозаводе лихорадочно ищут переводчиков с итальянского.
Если честно, в ту пору Тоня знала язык Данте и Петрарки на уровне «Я тебя люблю»: «Ти амо» (аналогично и по-латыни: «Тэ амо»). Вообще-то она могла сказать это самое «Я тебя люблю» и по-немецки: «Их либе дих», по-болгарски: «Аз тэбэ обичэм», по-испански: «Тэ киеро», кроме того, по-норвежски: «Яй эльскредай», по-грузински: «Ме ля мих вархар», по-французски и по-английски (разумеется!): «Же ву зем» и «Ай лав ю», и даже, вообразите себе, по-китайски: «Уай ай нии». Но из этого вовсе не проистекало, что Тоня знала болгарский, испанский или грузинский, а уж тем паче – китайский! Вот и итальянского – не знала. Однако кто-то когда-то ей сказал, будто итальянский хорошо ложится на французский – основной Тонин язык, кроме английского. Кроме того, ей до зарезу нужна была работа, и проще казалось в одну ночь выучить чужую речь, чем склонить свою гордую выю перед бывшим мужем, а главное – бывшей свекровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18