Лошади, покрытые броней, не могли подниматься по крутым склонам, так что самураи шли пешком и ругали трудный подъем. Некоторые благоразумно сняли броню; но большинство было обременено стальным или кожаным снаряжением. Несмотря на трудности, самураи продвигались вперед. У Йоши при подъеме стала пульсировать его старая рана в бедре. Сказались и падение с лошади, и целые сутки сражения, и бегство. С каждой минутой он двигался медленнее.Утреннее солнце поднималось выше. Для весны это был знойный день. С листьев испарялась роса, становилось жарко. Йоши слышал, как его преследователи окружали его. Впереди, на притоке реки Кизу-Гама, он увидел водопад. В отчаянии Йоши стал взбираться к нему вдоль берега реки.На фоне темной глины берега виднелись красные ягоды, и в приятной тени сосновых рощ утреннюю жару было легче переносить. Водопад оказался высотой в двадцать футов. Йоши был не в состоянии идти дальше. Он втиснулся в нишу в скалистой стене позади водопада, где, как он надеялся, его не увидят. Крики врагов перекрывали шум воды, затем они ослабели. Йоши оставался на своем месте, прижатый к скалистой стене, до второй половины дня, пока не прошло уже несколько часов, как все стихло в лесу. Он не знал, что войска были отозваны незадолго до полудня. Когда Йоши наконец выбрался оттуда, он упал без сил на берегу реки и отдыхал, пока солнце грело и сушило его.
На следующий день Йоши медленно шел, хромая, по дороге в Нару, когда его нагнали Мейшу и передовой отряд всадников из Нары. Они нашли Муненобу и узнали о гибели принца. Делать больше было нечего, оставалось только вернуться к себе. Мейшу помог Йоши сесть позади него на седло.Их прибытие в древний город было печальным. Их задача не была выполнена. Принц погиб, Чикара торжествовал. ЧАСТЬ ШЕСТАЯ ГЛАВА 54 В двенадцатый месяц 1180 года во время зимнего периода Всеобщей Исповеди широкие круги придворных были настроены чрезвычайно радостно. Эксперимент Кийомори — перенос столицы в Фукухару — потерпел неудачу. Двор опять был официально переведен в Киото и с увлечением занялся обязательным церемониалом. Двенадцатый месяц был беспокойным: Всеобщая Исповедь приходилась на дни от девятнадцатого до двадцать первого. В течение этого трехдневного периода священнослужители должны были проводить богослужения каждый вечер, молясь об очищении от грехов, совершенных в течение года. Группа монахов была занята переносом бронзовой статуи Богини Милосердия на помост в Императорском дворце. Вокруг статуи предполагалось поставить ширмы с картинами возмездия в Аду; эти картины должны были напомнить нераскаявшимся об ожидающей их судьбе.Но большей части придворных предстояло слишком много дел, чтобы у них хватило времени беспокоиться по поводу раскаяния в ближайшую зиму. Независимо от их радости из-за возвращения в Киото, им надо было выполнить ряд обязанностей. Большинство было занято восстановлением своих домов. В период между открытием Дворца в Фукухаре в шестом месяце и возвращением двора в Киото — в двенадцатом, столица пришла в еще больший упадок. Пожары, ураганы и землетрясения опустошили ее. После шести месяцев полной запущенности город за пределами Имперской ограды лежал в развалинах. В растительности, заполнившей когда-то нарядные улицы, жили птицы, животные, насекомые. Ворота ранее пышных домов валялись сломанные, разбросанные в сорняках, и целые сады заросли диким тростником.Среди придворных были счастливчики, помещавшиеся в Девятивратном граде; там многие месяцы рабочие чинили и красили, приготовляя помещения к возвращению Кийомори и императора. Но этим придворным приходилось разбираться в лавине канцелярских бумаг. Правительственная работа продолжалась независимо от раскаяния и ремонта.Типичной для повседневной работы была бумага, сообщавшая о дополнительном назначении в имперский Совет Тадамори Йоши; эта бумага проходила через имперские канцелярии.Айтака, будучи членом Совета, набросал проект постановления еще в Фукухаре. Этот проект в должное время дошел до секретарей императора, которые аккуратно переписали его по-китайски. Через несколько недель после того, как был подан первоначальный проект Айтаки, китайский вариант, очень красиво написанный на толстой темно-красной бумаге, дошел до письменного стола императора. Он официально пометил дату в указанном месте, выражая этим свое согласие. Секретарь убрал готовый документ и передал его министру внутренних дел, откуда было передано «уведомление о получении» в императорскую канцелярию. Министр внутренних дел внимательно ознакомился с документом, хотя его согласие подразумевалось автоматически. Когда прошло достаточно времени, чтобы стало ясно, что министр — человек старательный и осторожный, он подписал бумагу своим титулом и переслал ее старшему заместителю министра.Старший заместитель министра через несколько недель задержки написал «получено» и переслал младшему заместителю министра, который подписал ее и поставил знак «к исполнению». Весь документ, прочитанный и переписанный секретарями императора, подписанный императором, помеченный министром иностранных дел, проверенный старшим заместителем министра и подписанный младшим заместителем министра, был передан в отдел писцов, где он был еще раз переписан и направлен старшему советнику Большого Государственного Совета, подписавшему еще одно уведомление о получении. Еще раз к императору — для его официального одобрения, и назад — в отдел писцов; где он был размножен в виде каллиграфических копий, сделанных от руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105