ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В конце концов, кое-кого удалось даже загнать на стены, чтобы стоя на них, они демонстрировали врагу, что замок все же как-то охраняется.
Два десятка человек он лично погнал к пролому, имевшемуся в задней части замка, оставляя беззащитным весь нижний уровень укреплений. Пока люди Саладина не разузнали о нем, его следовало хоть как-то заделать.
— Вы что же, все-таки намерены драться! — тревожно спросил отец Савари.
— Нет, я намерен торговаться и для этого укрепляю прилавок.
— Как вы можете шутить в таком положении?!
Рено, в ответ на эти причитания, пообещал госпитальеру, что если тот не перестанет к нему приставать с нелепыми разговорами, то он прикажет пролом в стене заткнуть его жирным телом. Отец Савари понял, что граф выражается отнюдь не фигурально и ретировался. Собрал пятерых своих слуг и велел им быть наготове. Очень может статься, что им придется покинуть этот сумасшедший замок внезапно. Слуги бурно выразили свое согласие с планами своего хозяина и обещали в деле бегства проявить максимум смелости и решительности.
Саладин встал лагерем в виду стен замка Шант. Стало понятно, что в ближайшие дни он не бросится в атаку, решив, очевидно, получше изучить обстановку. Это известие, вкупе с железными кулаками графа, несколько успокоило обстановку в замке. Когда человеку, готовившемуся умирать немедленно, сообщают, что смерть откладывается, у него появляется способность рассуждать, иногда даже здраво.
Дозорный, стоявший на башне, крикнул, что от сарацинского лагеря отделились три всадника и направляются к восточным воротам. Видимо парламентарии, это можно было предвидеть. Саладин не начнет штурма, пока будет опасаться за жизнь любимой сестры и дражайшего племянника.
Переговоры состоялись прямо во дворе, у самых ворот. Рено сам настоял на этом, он хотел, чтобы все слышали какие он выдвигает условия. Он заявил посланцам султана, что готов не защищать замок Шант, не держать в плену принцессу Замиру и благородного Али, взамен требуя одного, чтобы его людям была дана возможность покинуть замок живыми.
Присутствующие шумно выразили свое согласие с условиями вождя.
Посланец султана настаивал на другом варианте решения проблемы. Он предлагал прямо сейчас вернуть пленников, после чего предаться в руки султана для справедливого суда. Всем известно благородство и великодушие Саладина, и те, кто не запятнал свои руки кровью, а совесть лжесвидетельством, могут вне всякого сомнения рассчитывать на снисхождение.
— Не много ли нам предлагает султан Саладин в обмен на сестру и племянника? — ехидно спросил Рено.
Толпа, окружившая место переговоров, поддержала своего вождя криками не только громкими, но и воинственными. Они знали, что им следует бояться именно справедливого суда.
— Вы слышите? — обратился Рено к послу, — это наш общий ответ вашему господину. Если он все-таки решится на нас напасть, то мы сначала вывесим на стенах его родственников, а потом уж будем драться. Ничего другого нам не остается.
Лицо посла, высокого сухощавого старика, посерело, он не мог вернуться к Саладину с таким ответом.
— По местам! — скомандовал в этот момент Рено и крикливая масса полубандитов, из которых состоял гарнизон Шанта, неожиданно беспрекословно подчинилась команде. Это слаженное, множественное движение произвело большое впечатление на посла. Он сказал, по возвращении Саладину, что боеспособность людей Рено, пожалуй, очень велика. Это не просто разбойничья ватага, как можно было ожидать.
В то время, когда на площади перед воротами происходили публичные переговоры и никто особенно не следил за тем, что творится вокруг замка, в пролом, который было велено заделать и который никто не спешил заделывать, прокрались снаружи два человека. «Строители» в это время горланили вместе с остальными на площади. Этими двумя таинственными гостями были принцесса Изабелла, одетая в костюм де Комменжа, и верный Данже. Желание увидеть все своими глазами — имеются в виду взаимоотношения Рено с сестрой султана, — было намного сильнее страха, приличий и даже доводов здравого смысла. Она понимала, что осажденный разъяренными сарацинами замок не лучшее место для выяснения отношений с неверным любовником, но понимала она это умом. Сердце же заставляло ее делать то, что она делала.
Это неукротимое стремление можно было бы выставить как пример исключительного женского характера, способного безоглядно вырваться за пределы, очерченные куртуазным кодексом. Можно было бы, но дело в том, что этот поступок оказался не единственным подобным в этот день. Всего через каких-нибудь полчаса после Изабеллы, к тому же самому пролому явилась госпожа Жильсон. Проникнуть в замок незаметно ей не удалось. Работники, заделывавшие пролом, уже вернулись на место и она попала прямо в их руки. Явление холеной дамы среди пыли, грязи в осажденном замке, затерянном на краю христианского мира, произвело на них сильное впечатление. Дама требовала, чтобы ее отвели к графу. Полуголые верзилы, возившиеся с необожженными кирпичами, не нашли, что тут можно возразить. Тем более, что госпожа Жильсон, когда считала нужным, могла говорить убедительно.
— Вы?! — удивленно воскликнул Рено, думавший, что он утратил способность удивляться.
— Я, граф.
— Клянусь стигматами св. Береники, не ожидал вас здесь увидеть!
— Я польщена, что вы не забыли мое имя, — сказала Береника Жильсон.
— Смею ли спросить, что вас привело сюда?
— Перестаньте паясничать, я рискуя многим, примчалась сюда, чтобы спасти вас.
— От кого, может быть от Саладина?
— Есть мне кажется человек, который желает вашей смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
Два десятка человек он лично погнал к пролому, имевшемуся в задней части замка, оставляя беззащитным весь нижний уровень укреплений. Пока люди Саладина не разузнали о нем, его следовало хоть как-то заделать.
— Вы что же, все-таки намерены драться! — тревожно спросил отец Савари.
— Нет, я намерен торговаться и для этого укрепляю прилавок.
— Как вы можете шутить в таком положении?!
Рено, в ответ на эти причитания, пообещал госпитальеру, что если тот не перестанет к нему приставать с нелепыми разговорами, то он прикажет пролом в стене заткнуть его жирным телом. Отец Савари понял, что граф выражается отнюдь не фигурально и ретировался. Собрал пятерых своих слуг и велел им быть наготове. Очень может статься, что им придется покинуть этот сумасшедший замок внезапно. Слуги бурно выразили свое согласие с планами своего хозяина и обещали в деле бегства проявить максимум смелости и решительности.
Саладин встал лагерем в виду стен замка Шант. Стало понятно, что в ближайшие дни он не бросится в атаку, решив, очевидно, получше изучить обстановку. Это известие, вкупе с железными кулаками графа, несколько успокоило обстановку в замке. Когда человеку, готовившемуся умирать немедленно, сообщают, что смерть откладывается, у него появляется способность рассуждать, иногда даже здраво.
Дозорный, стоявший на башне, крикнул, что от сарацинского лагеря отделились три всадника и направляются к восточным воротам. Видимо парламентарии, это можно было предвидеть. Саладин не начнет штурма, пока будет опасаться за жизнь любимой сестры и дражайшего племянника.
Переговоры состоялись прямо во дворе, у самых ворот. Рено сам настоял на этом, он хотел, чтобы все слышали какие он выдвигает условия. Он заявил посланцам султана, что готов не защищать замок Шант, не держать в плену принцессу Замиру и благородного Али, взамен требуя одного, чтобы его людям была дана возможность покинуть замок живыми.
Присутствующие шумно выразили свое согласие с условиями вождя.
Посланец султана настаивал на другом варианте решения проблемы. Он предлагал прямо сейчас вернуть пленников, после чего предаться в руки султана для справедливого суда. Всем известно благородство и великодушие Саладина, и те, кто не запятнал свои руки кровью, а совесть лжесвидетельством, могут вне всякого сомнения рассчитывать на снисхождение.
— Не много ли нам предлагает султан Саладин в обмен на сестру и племянника? — ехидно спросил Рено.
Толпа, окружившая место переговоров, поддержала своего вождя криками не только громкими, но и воинственными. Они знали, что им следует бояться именно справедливого суда.
— Вы слышите? — обратился Рено к послу, — это наш общий ответ вашему господину. Если он все-таки решится на нас напасть, то мы сначала вывесим на стенах его родственников, а потом уж будем драться. Ничего другого нам не остается.
Лицо посла, высокого сухощавого старика, посерело, он не мог вернуться к Саладину с таким ответом.
— По местам! — скомандовал в этот момент Рено и крикливая масса полубандитов, из которых состоял гарнизон Шанта, неожиданно беспрекословно подчинилась команде. Это слаженное, множественное движение произвело большое впечатление на посла. Он сказал, по возвращении Саладину, что боеспособность людей Рено, пожалуй, очень велика. Это не просто разбойничья ватага, как можно было ожидать.
В то время, когда на площади перед воротами происходили публичные переговоры и никто особенно не следил за тем, что творится вокруг замка, в пролом, который было велено заделать и который никто не спешил заделывать, прокрались снаружи два человека. «Строители» в это время горланили вместе с остальными на площади. Этими двумя таинственными гостями были принцесса Изабелла, одетая в костюм де Комменжа, и верный Данже. Желание увидеть все своими глазами — имеются в виду взаимоотношения Рено с сестрой султана, — было намного сильнее страха, приличий и даже доводов здравого смысла. Она понимала, что осажденный разъяренными сарацинами замок не лучшее место для выяснения отношений с неверным любовником, но понимала она это умом. Сердце же заставляло ее делать то, что она делала.
Это неукротимое стремление можно было бы выставить как пример исключительного женского характера, способного безоглядно вырваться за пределы, очерченные куртуазным кодексом. Можно было бы, но дело в том, что этот поступок оказался не единственным подобным в этот день. Всего через каких-нибудь полчаса после Изабеллы, к тому же самому пролому явилась госпожа Жильсон. Проникнуть в замок незаметно ей не удалось. Работники, заделывавшие пролом, уже вернулись на место и она попала прямо в их руки. Явление холеной дамы среди пыли, грязи в осажденном замке, затерянном на краю христианского мира, произвело на них сильное впечатление. Дама требовала, чтобы ее отвели к графу. Полуголые верзилы, возившиеся с необожженными кирпичами, не нашли, что тут можно возразить. Тем более, что госпожа Жильсон, когда считала нужным, могла говорить убедительно.
— Вы?! — удивленно воскликнул Рено, думавший, что он утратил способность удивляться.
— Я, граф.
— Клянусь стигматами св. Береники, не ожидал вас здесь увидеть!
— Я польщена, что вы не забыли мое имя, — сказала Береника Жильсон.
— Смею ли спросить, что вас привело сюда?
— Перестаньте паясничать, я рискуя многим, примчалась сюда, чтобы спасти вас.
— От кого, может быть от Саладина?
— Есть мне кажется человек, который желает вашей смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193