— Эй ты, старуха!.. Дома Добрыня?Дверь избушки открылась, и на пороге показалась дряхлая старуха, опиравшаяся на клюку. Она посмотрела на всадников с любопытством, но не без подозрения.— Дома, — отвечала она, — где же ему быть… Видно, на мельнице… Сейчас позову его к вашей милости.И старуха, боязливо озираясь, потихоньку поплелась по тропинке к мельнице.В ту же минуту на тропинке среди пышных кустов показалась высокая фигура еще довольно сильного старика, шедшего с непокрытой головой. Впереди с лаем бежала собака. Макушка у старика была довольно плешивой, но вокруг волосы были, они спускались на плачи длинные, седые. Борода тоже была седая и длинная. Он шел не торопясь и рассматривал всадников.Старушка увидела его прежде других и остановилась:— Да вот и Добрыня!Вышата и Чудин повернулись в ту сторону.Старик, подходя к ним, поклонился в пояс с притворной покорностью.— А мы к тебе, Добрыня, приехали в гости! — сказал Чудин.Оба всадника сошли с коней, взяли их под уздцы и медленно пошли навстречу старику, между тем как Добрыня, приближаясь к ним, кланялся, но глядел подозрительно.— Много чести для нищего и одинокого старца! — отвечал он. — Но мне кажется, что-то у вас другое на уме?Все трое остановились, переглядываясь и перекидываясь редкими словами.— Простите, бояре, что не приглашаю вас в избу, там тесно, да и незачем задыхаться нам в душной хате, когда перед нами такая прекрасная и просторная изба!И Добрыня обвел рукою вокруг, показывая ту избу, крышею которой служило голубое небо, сверкающее на востоке ярко восходящим солнцем.— Лучше пойдем к мельнице, — прибавил он, — там по крайности можно привязать лошадей и свободно поговорить!И Добрыня повернул назад. За ним гуськом пошли Вышата и Чудин, ведя за собою коней.— Вот, видите, сколько здесь места, как изба-то велика! — заметил Добрыня.Всадники привязали коней к шлюзу. Чудин подошел к Добрыне и положил ему руку на плечо.— Так как же, старина? Что ты на все это скажешь?Поначалу показалось, что Добрыня знает действительно обо всем происходящем.— Что же я могу сказать? — равнодушно спросил лукавый старик. — Вы сидите за столом князя и знаете, с кем он ест, с кем пьет, с кем дружбу водит, кто ему приятель, а кто ворог. А я что!.. Вот иногда мне листья, а то и вода, падающая с желоба на колесо, а иногда и звезды, которые смотрят на нас… ну вот иногда кое-что все они и говорят мне, а от людей я ничего не узнаю.Чудин выказывал нетерпение.— Нам все равно, кто с тобою говорит… благо ты все знаешь, а коли знаешь, то должен сказать, за тем мы и приехали к тебе. Ведь ты же предсказал Всеславу…— Правда… предсказал. — Добрыня призадумался. — Скажите мне, бояре, как думает князь поступить с тем? — И он показал в направлении Красного двора.Чудин взглянул на колдуна исподлобья.— Плохо, — сказал он как бы про себя, — народ льнет к нему, что мухи к меду.— Да, ты прав, боярин! — отвечал Добрыня, гладя свою длинную бороду. — Льнет народ, льнут девушки, только до добра это не доведет!Тут он посмотрел на Вышату, тому явно не понравилось это замечание Добрыни. Он верил, что колдун знает все, и ему хотелось спросить о чем-то, но было совестно.— Ну, так как же, Добрыня? — приставал Чудин.— Гм! Как же? Ляхов нужно прогнать, вот и все! Пусть идут себе, откуда пришли. Пока этот королек и его дружина сидят на Красном дворе, Изяслав бесится от злости, не то он князь, не то нет! Ну, а если прогоните ляхов, так и успокоится.Чудину понравилась речь колдуна.— Так-так, ты прав, Добрынюшка… Видишь, и Добрыня то же говорит! — прибавил он, обращаясь к Вышате.Вышата молчал. Добрыня улыбнулся ему, похвала боярина пришлась ему по душе, он сам принялся себя хвалить.— Старик все может угадать, — говорил он. — Старик видит там, где вы ничего не видите.Это послужило поощрением Чудину.— А если ты так далеко видишь, старик, то скажи, как нам избавиться от ляхов?— Это уже дело ваше. У вас на то есть боярская дума, есть дружина… при вас вся сила…— Ну, а как бы ты поступил на нашем месте? — допытывался Чудин.Но Добрыня не давал решительного ответа.— Ну, я сам пособил бы своему горю, — пробурчал он, — пока течет Днепр… пока на дне лежат камни… пока есть липовое лыко…Он не кончил, как будто испугался.Чудин понял его намеки, повернулся к Вышате, многозначительно кивнул ему головой и, нагнувшись к уху Добрыни, полушепотом таинственно сказал:— Ты правду молвил, и за эту правду милостивый князь подарит тебе соболью шубу и кафтан боярский.— На то его воля… а по-моему, он должен делать так, как я говорю.Настала минута молчания, во время которого Добрыня взглянул на призадумавшегося Вышату.— Ну, а что думает ваша милость? — спросил он.Захваченный врасплох Вышата не знал, что ответить.— Да что? — сказал он неохотно. — Князю беда от ляхов, но и мне не веселее.— Так-то оно так, — проговорил Добрыня, как будто знал, в чем тут дело. — Ведь он отнял у тебя твою сизокрылую.Вышата нахмурился.— Отнял… пусть держит… потом расплатится.Добрыня покачал головой.— Да тебе-то от этого не легче, когда он станет расплачиваться… Нужно теперь вырвать ее из его рук. Зачем кровь воеводы позорить в теремах королевских?— Я то же говорю ему, — вмешался Чудин. — На силу нужно силою отвечать.Оба, по-видимому, подстрекали его к мести. Вышата недоверчиво покачал головой.— Оберегают ее! Нам с тобою не отнять… если князь за себя не умеет постоять, так что ему наша обида?— Вот как! — гневно воскликнул Чудин. — Хотя князь боится ляхов, которых привел сюда на свою голову, но и то надо сказать — не так страшен черт, как его малюют. Как, Добрыня?И Чудин выразительно посмотрел на Добрыню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54