Прибежал Юзек. Недоверчиво оглядел тетушку, словно разделяя убеждение отца, что от бедных родственников лучше держаться подальше. Только получив кренделек и услышав, что скоро его увезут с хутора, он несколько оживился и поцеловал у тетушки руку — впрочем, без особой нежности.Анелька тоже повеселела и казалась здоровее. Она даже оделась и походила по комнате, настойчиво расспрашивая тетку о матери, желая знать всякие подробности. Тетка на все отвечала без запинки.Они провели вместе несколько часов. Наконец к дому подъехала телега.— Вы уже уезжаете, тетя! — вскрикнула Анелька.— Деточка, мне обязательно надо еще сегодня побывать у ксендза и попросить у него разрешения взять вас к себе. Не знаю, удастся ли это сразу. Но самое позднее через два-три дня я приеду за вами.Анелька легла на свой топчан и, заплакав, сказала тихо:— И мама обещала нам вернуться скоро… и папа тоже…Тетка вскочила и подбежала к ней:— Дитятко, клянусь тебе спасением души, что я вас не оставлю. И если ксендз не согласится принять вас в дом — хотя этого быть не может! — тогда я тоже не останусь у него и вернусь сюда, хотя бы пришлось вместе с вами с голоду умирать. Ты будешь тут без меня только два, самое большее три дня, а потом мы уже никогда не расстанемся, клянусь тебе!— Три дня! — повторила Анелька. Она уже немного успокоилась, вернее впала в прежнюю апатию, и простилась с теткой равнодушно, тогда как добрая женщина заливалась слезами.Выйдя из комнаты, тетка плотно притворила дверь и, подойдя к жене Зайца, Ягне, видимо хотела ей что-то сказать, но передумала. Только когда телега была уже у ворот, пани Анна велела вознице остановиться и подозвала Ягну. Та торопливо подбежала.— Вам что-нибудь надобно, пани?Тетка заглянула ей в глаза и после минутного колебания выпрямилась, с видом человека, принявшего какое-то решение, уселась плотнее и сказала:— Нет, ничего. Только смотрите хорошенько за детьми.— А как же будет с паненкой? На доктора у нас денег нет, а ей бы надо…— Я вернусь на этой неделе, тогда и доктора найдем. Сегодня ничего не могу сделать, у меня ни гроша за душой.Внезапный приезд тетки и ее поведение порядком удивили и Зайца и его жену. Они и не догадывались, что впереди — еще большие неожиданности. Глава пятнадцатая Начало болезни Анелька очнулась и подумала:«Значит, уже зима?»Холодный воздух студит легкие. Вокруг толстым ковром лежит снег. В него, как в пух, уходишь по щиколотки, по колени, по пояс, по плечи… Вот уже ничего не видно, ноги и грудь медленно сковывает пронизывающий холод.Как же она попала в сугроб?Нет, она лежит вовсе не в снегу, а на кровати в своей комнате. Как здесь хорошо! Холодно, правда, но это только на улице мороз, а ей напротив жарко. Анелька трогает рукой лоб. Ой, как пышет жаром! Но от руки это или ото лба?Чудесно лежать зимним утром в теплой постели и слушать, как на дворе хрустит снег. Который час? Анельке не хочется вставать. При мысли, что надо будет ступить на холодный, как лед, пол, дрожь охватывает ее всю с ног до головы, пробирает насквозь. Каждая жилка в ней дрожит.Наверное, ее сейчас разбудят. Который может быть час? Не высунуть ли голову из-под одеяла и поглядеть? Или подождать, пока часы пробьют? Должно быть, еще рано…Она вспомнила об уроках.«Что у нас сегодня? Сегодня… Сегодня…»В сознании застряло это слово. Как странно — человек твердит все время только одно слово и не помнит уже больше ни о чем…Надо отвечать урок истории. О чем это? Ах да! «Дело, только начатое Карлом Мартеллом и Пипином, расширил и довершил Карл Великий. Он был гениальнее отца и деда, да и обстоятельства… обстоятельства…»«Что у нас теперь? Зима? Да нет же! Зимою бывает мороз, а мне так жарко. Сегодня ужасно жаркий день. Вот лоб у меня горит… И какая я потная… „Дело, только начатое Карлом Мартеллом и Пипином…“ Панна Валентина!»Анелька села, откинула одеяло и во весь голос стала звать:— Панна Валентина!На миг открыла глаза, но сейчас же их зажмурила, потому что ее ослепил свет, такой яркий, что даже опущенные веки не защищали от него. Она заслонила рукой лицо и кончиками бескровных пальцев зажала глаза.— Чего тебе, Анельця? — отозвался Юзек.Анелька то ли не узнала голос брата, то ли не обратила внимания на вопрос — она молчала.Юзек дернул ее за руку.— Анелька, ты что? — спросил он. — Что ты сказала?— Который час? — спросила Анелька, не отнимая руки от лица. Потом она сказала словно про себя: — А разве панна Валентина… Панна…— Ну, Анельця! Что ты такое делаешь? Не гримасничай! Ты же знаешь, что я боюсь…Анелька отвернулась от него и уронила голову на подушку.— Хозяйка, идите сюда, — позвал Юзек. — Посмотрите, что с Анелькой.Анелька почувствовала, что ее бережно приподнимают чьи-то руки, услышала шепот:— Паненка! Миленькая!Она открыла глаза.Облупленные стены. За открытой дверью видны сени и угол двора. В окошко заглядывает веселое солнце, золотым сиянием обливает темный глиняный пол.Теперь Анелька узнала Ягну и перепуганного Юзека. Припомнила, что она на хуторе и недавно виделась с теткой.— Здесь была тетя Андзя?— Была вчера.— А который час?— Рано еще. Спите, паненка.— Что у тебя болит, Анельця? — спрашивал Юзек.— У меня? Ничего. Откуда мне знать? — ответила она с улыбкой. Потом прибавила: — А снегу ведь нет на дворе?— Что ты такое говоришь? Что ты говоришь, Анельця? — крикнул Юзек.— Лихорадка у паненки, — пояснила Ягна. — Что, паненка, жжет в середке?— Жжет.— И знобит?— Знобит.— А пить хочется?— Да, да, пить! Я и забыла, что мне пить хочется, — сказала Анелька.Юзек выбежал в сени и принес кружку воды. Анелька жадно припала к ней, но тотчас с отвращением ее оттолкнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55