ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Правительственные войска не смеют даже приблизиться к этим местам. Вот туда и иди, дорогой брат мой. Только там ты почувствуешь себя в безопасности, а в другом месте тебя все равно в конце концов поймают. Эти люди посылают мне письма и приглашают к себе, только я привык к здешним местам и не могу уехать отсюда. Я напишу им подробно о твоих способностях, и ради меня они, конечно, не откажут тебе в убежище.
– Вы совершенно правы, – согласился У Сун. – Мне тоже приходила эта мысль в голову, но, к несчастью, не представлялось удобного случая. Однако, раз я уж совершил убийство и все обнаружилось, мне некуда больше податься. Ваш план – самый лучший выход для меня, брат мой. Напишите письмо, и я сегодня же отправлюсь туда.
Чжан Цин тут же взял лист бумаги и, подробно обо всем написав, отдал письмо У Суну, а сам стал готовить вино и закуски, чтобы устроить ему проводы.
– Как можешь ты посылать нашего брата в этаком виде? – с укором заметила жена Чжан Цина. – Ведь его сейчас же схватят.
– Дорогая сестра, – отозвался У Сун, – почему вы думаете, что в таком виде меня обязательно схватят?
– Брат мой, – отвечала женщина, – сейчас власти повсюду развесили приказ, в котором предлагают три тысячи связок монет за вашу поимку. К бумаге приложено описание примет и ваше изображение, а также сказано, откуда вы родом и сколько вам лет. К тому же на вашем лице отчетливо видно клеймо. Как только вы выйдете на дорогу, вас, разумеется, узнают.
– Он наклеит на лицо два пластыря – и все будет в порядке, – предложил Чжан Цин.
Но женщина рассмеялась и сказала:
– Как же, один только ты умный на свете! Этакую чушь несешь! Разве так стражников проведешь?! Я придумала другое средство, только не знаю, согласитесь ли вы?
– Когда речь идет о спасении жизни, то выбирать не приходится! – воскликнул У Сун.
– Только вы не обижайтесь на меня! – смеясь, говорила женщина.
– Я на все согласен, сестра! – воскликнул У Сун.
– Два года тому назад, – начала она, – проходил здесь странствующий монах, я убила его и несколько дней начиняла им пампушки. Но у меня до сих пор сохранились железный обруч, что он носил на голове, черная ряса, многоцветный пояс, его монашеское свидетельство и четки из ста восьми бусин, выпиленных из человеческого черепа. Еще имеется два кинжала из прекрасной стали, с резьбой наподобие снежинок и в ножнах из кожи акулы. И теперь частенько слышно по ночам, будто кинжалы эти стонут. Вы уже видели их, дорогой брат, когда были в прошлый раз. Так вот, если хотите спастись, подстригите себе волосы, переоденьтесь странствующим монахом, прикройте волосами клеймо на лице и захватите свидетельство монаха. По возрасту и внешности он на вас походил, словно сама судьба этого хотела. Вы примете его имя, и никто вас не остановит. Ну, как вы находите мой план?
Тут Чжан Цин захлопал в ладоши и воскликнул:
– Ну и здорово придумала! А я ведь совсем забыл этого монаха. Что ты думаешь на этот счет, дорогой брат мой?
– Что же, это дело! Только боюсь, что не очень-то я похож на монаха.
– Давай-ка я наряжу тебя, поглядим, что получится, – сказал Чжан Цин.
Женщина пошла в другую комнату и скоро вернулась с большим узлом. В нем оказалась груда одежды, нижней и верхней, которую она предложила У Суну надеть.
– И верно, будто на меня сшито, – сказал У Сун, примеряя одежду.
Одев поверх своего платья черную рясу, он повязался поясом, снял войлочную шляпу и распустил волосы. Потом он напустил волосы на лоб, на голову одел железный обруч и привесил к поясу четки и кинжалы. Осмотрев У Суна, Чжан Цин и его жена одобрительно воскликнули:
– Точно сама судьба тебе это предназначила!
У Сун попросил зеркало и, взглянув на себя, расхохотался.
– Чему ты смеешься, дорогой брат?
– Да как же тут не смеяться? – отозвался У Сун. – Надо же было мне превратиться в странствующего монаха! Остриги меня, дорогой брат! – попросил он Чжан Цина.
Тот взял ножницы и остриг ему волосы. После этого У Сун, не мешкая, увязал свои вещи в узел и собрался в путь.
– Дорогой брат, – вновь обратился к нему Чжан Цин, – послушай, что я тебе скажу. Не подумай, что мной руководит алчность, но все же оставь здесь серебряные сосуды командующего Чжана, а вместо них я дам тебе на дорогу немного серебра. Не вышло бы из-за них какой беды!
– Дорогой брат мой, хорошая у вас голова! – сказал У Сун и, вынув сосуды, отдал их Чжан Цину, в обмен получив мешочек с серебром и золотом, который и положил в свою торбу, висевшую у пояса. Потом У Сун сытно поел, выпил вина и, простившись с Чжан Цином и его женой, сунул за пояс оба кинжала и приготовился в дорогу. Жена Чжана принесла свидетельство монаха и положила его в специально сшитый шелковый мешочек и сказала У Суну, чтобы он хранил его на груди.
– Дорогой брат, – напутствовал его Чжан Цин, – будь осторожен в дороге, сдерживай себя и не проявляй своего характера. Вина пей поменьше, ни с кем не затевай ссоры и веди себя, как положено монаху. Укроти свой нрав, чтобы тебя не признали. А когда придешь на гору Двух драконов – Эрлуншань, напиши нам. Мы не думаем здесь долго оставаться, может, тоже соберем пожитки, да и отправимся туда. Береги себя, брат, будь осторожен! Передай от нас тысячу приветов обоим вождям.
И, простившись с ними, У Сун ушел. Выйдя за ворота, он засучил рукава. Полы его рясы развевались во время ходьбы. У Сун зашагал вперед.
Чжан Цин с женой, смотревшие ему вслед, невольно воскликнули:
– Ну прямо вылитый монах!
Итак, в тот вечер новый странствующий монах У, покинув дом своих друзей, пустился в путь. Шла десятая луна, дни были короткие, и рано смеркалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215
– Вы совершенно правы, – согласился У Сун. – Мне тоже приходила эта мысль в голову, но, к несчастью, не представлялось удобного случая. Однако, раз я уж совершил убийство и все обнаружилось, мне некуда больше податься. Ваш план – самый лучший выход для меня, брат мой. Напишите письмо, и я сегодня же отправлюсь туда.
Чжан Цин тут же взял лист бумаги и, подробно обо всем написав, отдал письмо У Суну, а сам стал готовить вино и закуски, чтобы устроить ему проводы.
– Как можешь ты посылать нашего брата в этаком виде? – с укором заметила жена Чжан Цина. – Ведь его сейчас же схватят.
– Дорогая сестра, – отозвался У Сун, – почему вы думаете, что в таком виде меня обязательно схватят?
– Брат мой, – отвечала женщина, – сейчас власти повсюду развесили приказ, в котором предлагают три тысячи связок монет за вашу поимку. К бумаге приложено описание примет и ваше изображение, а также сказано, откуда вы родом и сколько вам лет. К тому же на вашем лице отчетливо видно клеймо. Как только вы выйдете на дорогу, вас, разумеется, узнают.
– Он наклеит на лицо два пластыря – и все будет в порядке, – предложил Чжан Цин.
Но женщина рассмеялась и сказала:
– Как же, один только ты умный на свете! Этакую чушь несешь! Разве так стражников проведешь?! Я придумала другое средство, только не знаю, согласитесь ли вы?
– Когда речь идет о спасении жизни, то выбирать не приходится! – воскликнул У Сун.
– Только вы не обижайтесь на меня! – смеясь, говорила женщина.
– Я на все согласен, сестра! – воскликнул У Сун.
– Два года тому назад, – начала она, – проходил здесь странствующий монах, я убила его и несколько дней начиняла им пампушки. Но у меня до сих пор сохранились железный обруч, что он носил на голове, черная ряса, многоцветный пояс, его монашеское свидетельство и четки из ста восьми бусин, выпиленных из человеческого черепа. Еще имеется два кинжала из прекрасной стали, с резьбой наподобие снежинок и в ножнах из кожи акулы. И теперь частенько слышно по ночам, будто кинжалы эти стонут. Вы уже видели их, дорогой брат, когда были в прошлый раз. Так вот, если хотите спастись, подстригите себе волосы, переоденьтесь странствующим монахом, прикройте волосами клеймо на лице и захватите свидетельство монаха. По возрасту и внешности он на вас походил, словно сама судьба этого хотела. Вы примете его имя, и никто вас не остановит. Ну, как вы находите мой план?
Тут Чжан Цин захлопал в ладоши и воскликнул:
– Ну и здорово придумала! А я ведь совсем забыл этого монаха. Что ты думаешь на этот счет, дорогой брат мой?
– Что же, это дело! Только боюсь, что не очень-то я похож на монаха.
– Давай-ка я наряжу тебя, поглядим, что получится, – сказал Чжан Цин.
Женщина пошла в другую комнату и скоро вернулась с большим узлом. В нем оказалась груда одежды, нижней и верхней, которую она предложила У Суну надеть.
– И верно, будто на меня сшито, – сказал У Сун, примеряя одежду.
Одев поверх своего платья черную рясу, он повязался поясом, снял войлочную шляпу и распустил волосы. Потом он напустил волосы на лоб, на голову одел железный обруч и привесил к поясу четки и кинжалы. Осмотрев У Суна, Чжан Цин и его жена одобрительно воскликнули:
– Точно сама судьба тебе это предназначила!
У Сун попросил зеркало и, взглянув на себя, расхохотался.
– Чему ты смеешься, дорогой брат?
– Да как же тут не смеяться? – отозвался У Сун. – Надо же было мне превратиться в странствующего монаха! Остриги меня, дорогой брат! – попросил он Чжан Цина.
Тот взял ножницы и остриг ему волосы. После этого У Сун, не мешкая, увязал свои вещи в узел и собрался в путь.
– Дорогой брат, – вновь обратился к нему Чжан Цин, – послушай, что я тебе скажу. Не подумай, что мной руководит алчность, но все же оставь здесь серебряные сосуды командующего Чжана, а вместо них я дам тебе на дорогу немного серебра. Не вышло бы из-за них какой беды!
– Дорогой брат мой, хорошая у вас голова! – сказал У Сун и, вынув сосуды, отдал их Чжан Цину, в обмен получив мешочек с серебром и золотом, который и положил в свою торбу, висевшую у пояса. Потом У Сун сытно поел, выпил вина и, простившись с Чжан Цином и его женой, сунул за пояс оба кинжала и приготовился в дорогу. Жена Чжана принесла свидетельство монаха и положила его в специально сшитый шелковый мешочек и сказала У Суну, чтобы он хранил его на груди.
– Дорогой брат, – напутствовал его Чжан Цин, – будь осторожен в дороге, сдерживай себя и не проявляй своего характера. Вина пей поменьше, ни с кем не затевай ссоры и веди себя, как положено монаху. Укроти свой нрав, чтобы тебя не признали. А когда придешь на гору Двух драконов – Эрлуншань, напиши нам. Мы не думаем здесь долго оставаться, может, тоже соберем пожитки, да и отправимся туда. Береги себя, брат, будь осторожен! Передай от нас тысячу приветов обоим вождям.
И, простившись с ними, У Сун ушел. Выйдя за ворота, он засучил рукава. Полы его рясы развевались во время ходьбы. У Сун зашагал вперед.
Чжан Цин с женой, смотревшие ему вслед, невольно воскликнули:
– Ну прямо вылитый монах!
Итак, в тот вечер новый странствующий монах У, покинув дом своих друзей, пустился в путь. Шла десятая луна, дни были короткие, и рано смеркалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215