После нее тепло очага воспринималось как щедрый подарок.
— Садитесь ближе к огню, — с улыбкой обратилась Ёсино к Мусаси и подвинулась, чтобы дать ему место.
Изысканная компания подавляла Мусаси. Ёсино была, пожалуй, самой известной личностью в Японии после Тоётоми Хидэёси и Токугавы Иэясу. Конечно, славилась еще Окуни из знаменитого театра Кабуки и Ёдогими, наложница Хидэёси, но Ёсино считалась изысканнее Окуни и остроумнее, красивее и добрее Ёдогими. Знакомых мужчин Ёсино называли «покупателями», а ее называли «таю». Любая куртизанка высшего ранга называлась «таю», но лишь Ёсино величали просто «таю» без упоминания имени. Мусаси слышал, что семь служанок купают Ёсино, две следят за ее ногтями.
Мусаси впервые в жизни попал в общество роскошных и утонченных женщин, поэтому держался формально, как предписывают правила этикета. В душе он удивлялся, что особенного находят мужчины в Ёсино.
— Чувствуйте себя как дома, — приветливо сказала ему Ёсино. — Садитесь поудобнее.
Приглашение пришлось повторить раза четыре, прежде чем Мусаси сел. Опустившись на колени рядом с хозяйкой, Мусаси, подражая остальным, неуклюже протянул руки к огню.
От взгляда Ёсино не ускользнуло красное пятнышко на рукаве его кимоно. Вытащив салфетку, она промокнула пятно.
— Извините! Спасибо! — смущенно поблагодарил Мусаси.
Никто бы не обратил внимание на них, не подай Мусаси голос. Все взоры устремились на алое пятно, отпечатавшееся на бумаге.
— Это кровь? — изумленно проговорил Мицухиро.
— Нет! Лепесток красного пиона, — улыбнулась Ёсино.
РАЗБИТАЯ ЛЮТНЯ
Сухие ветки весело потрескивали в очаге, источая приятный терпкий аромат. Белесый дымок, струившийся над очагом, не раздражал глаз, его легкие завитки походили на лепестки пионов. Время от времени очаг выстреливал фонтанчиком золотисто-пурпурных искр. Когда огонь притухал, Ёсино подкладывала короткие ветки из вязанки.
Гости как завороженные не сводили глаз с огня. Мицухиро, словно очнувшись от забытья, поинтересовался:
— Чем ты топишь? Сосновые дрова?
— Нет, — ответила Ёсино, — стебли пиона.
Гости удивились, ведь тонкие пионовые стебли едва ли годились для топки. Вытащив из очага слегка обуглившуюся ветку, Ёсино протянула ее Мицухиро. Она рассказала, что пионовым кустам в саду «Огия» по сто лет. Осенью садовник срезает подточенные гусеницами верхушки кустов и сушит их для очага. Запас большой не сделать, но для дома Ёсино хватает.
По словам Ёсино, пион — царь цветов, поэтому его сухие стебли отличаются от обыкновенных дров.
— Незаурядные свойства у растений встречаются так же редко, как и в людях, — добавила она с улыбкой. — Много ли найдется мужчин, которые не утратили бодрости после того, как отцвела их молодость? — спросила Ёсино, ни к кому не обращаясь. — Грустная улыбка заиграла на ее губах. — Мы, смертные, цветем только раз в юности, а потом усыхаем, вянем и превращаемся в белые кости еще до смерти, — печально заключила она.
Помолчав немного, Ёсино сменила тему:
— Прошу извинить, но могу предложить вам только сакэ и огонь. Дров у нас хватит до утра.
— Не надо извинений. Твое угощение достойно царских особ, — отозвался Сею. Купца трудно было удивить роскошью, но он искренне восхищался приемом Ёсино.
— Хотела бы попросить об одолжении, — продолжала хозяйка. — Напишите мне что-нибудь на память о сегодняшнем вечере.
Она приготовила тушь и кисти, девушки, расстелив шерстяной ковер на полу соседней комнаты, разложили листы китайской бумаги. Плотная, хорошо впитывающая тушь бумага, которую выделывали из бамбука и шелковицы, была самой лучшей для занятий каллиграфией.
Мицухиро, взяв на себя роль помощника Ёсино, обратился к Такуану:
— Достопочтенный монах, любезная хозяйка просит написать ей что-нибудь на память. Не начнешь ли ты? Коэцу первым возьмет кисть?
Коэцу молча придвинулся к листу, взял кисть, на мгновение задумался и быстро нарисовал цветок пиона. Такуан начертил над рисунком:
Зачем я обречен на жизнь,
Текущую вдали
От страсти и красоты?
Зачем я обречен на жизнь
Вдали от аромата красок?
Прекрасен цвет пиона.
Увы, умрет и он,
Осыпав лепестки.
Такуан написал в стиле японской поэзии. Мицухиро предпочел китайскую поэтическую традицию и написал несколько строк из Цай Вэня:
Взирают горы, как хлопочу в трудах я.
Взираю я на горы, досугу отдаваясь всласть.
Одна картина пред очами, — заметит кто-то,
Но нет трудов отраднее.
Под стихами Такуана Ёсино подписала:
В цветении они,
Но грусть витает рядом.
Что ждет их в миг,
Когда падут на землю лепестки?
Сёю и Мусаси молча наблюдали. Мусаси испытал неимоверное облегчение, когда его не заставили участвовать в поэтическом турнире.
В углу комнаты, куда компания вернулась и вновь расселась вокруг очага, Сёю заметил лютню-бива. Он сразу попросил Ёсино что-нибудь сыграть.
Хозяйка не заставила долго упрашивать себя. Взяв инструмент, она села в центре полуосвещенной комнаты. Она не изображала, что виртуозно владеет лютней, но и не играла в застенчивость. Лица мужчин стали сосредоточенными. Раздались первые аккорды и строки «Повести о Хэйкэ». Неторопливые пассажи сменялись бурными речитативами. Пламя угасло, и комната погрузилась в темноту. Зачарованные музыкой гости сидели неподвижно, пока последний хлопок искр в очаге не вернул их к действительности.
— Боюсь, что у меня не все хорошо получилось, — извиняющимся тоном проговорила Ёсино. Поставив лютню на место, она вернулась к очагу.
Мужчины поднялись и стали прощаться. Мусаси, обрадованный окончанию нудного вечера, первым оказался у дверей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361