Я время от времени посещаю ее, но положение не меняется.
— Но она… она знает, верна ли моя книга!
— Какая теперь разница, Том? Ты сжег рукопись и отказал дому в праве на собственный голос. Но Элизабет все равно не поняла бы ни одного твоего слова, — негромко заметила Алисия. — Она ничего не понимает и ничего не говорит.
— Но… где ключи от машины? Мне надо съездить и повидать ее… как называется это место?
— Том , — произнес Питер Лайтоулер с ударением, — не будь смешным. У тебя ничего не получится, нельзя же разговаривать с доской.
— Я попытаюсь. Разве вы не понимаете? Я должен попробовать! — И выхватив ключи от машины из чаши, стоявшей в зале, он метнулся в потемневшие окна и, хромая, исчез в густых кустах.
38
Саймон изучал его сложным, но в первую очередь все же ироническим взглядом, так что Бирн ощущал на себе его тяжесть. Останься, безмолвно говорил он. Не оставляй меня с ними. Бирн понимал, что пора идти. Сам он желал оказаться только в единственном месте. Бирн крикнул Тому: «Подожди меня!» и последовал за ним в сад.
Листва оказалась не столь плотной, и Бирн скоро нагнал Тома. Живая изгородь деревьев расступалась перед ними обоими, образуя покрытый пятнами тени сводчатый зеленый тоннель, окруживший поместье. Полосу деревьев и кустов яркими лучами пронзал солнечный свет. Сквозь листву они видели окрестности, тихо дремлющие под полуденным солнцем. Выйдя, они сразу направились к гаражу.
— Теперь по-новому понимаешь смысл словосочетания «зеленый пояс», — сказал Том с претензией на остроумие. — Интересно, пропустит ли он машину?
Бирн не стал отвечать. Он не сомневался в том, что если Листовик выпустил их из дома, то позволит им оставить и поместье.
— Вы едете со мной к Элизабет? — спросил Том.
— Нет, я сразу в Эппинг, в госпиталь.
Том вздохнул.
— Напрасная трата времени. Зачем это вам, Бирн? Рут не выживет. И вы ничем не сможете помочь ей. Вы лучше бы остались здесь, чтобы они не вцепились друг другу в горло.
— По-моему, это лежит за пределами и моих и ваших возможностей. Кроме того, кто-то все-таки должен быть рядом с Рут.
— Она не заметит вашего присутствия, вы понимаете это?
— Это не важно.
— О'кей. — Том открыл дверцу «эскорта» и сел. Бирн дождался, пока он выедет задним ходом из гаража. Потом Том перегнулся и открыл дверцу для пассажира. — Садитесь. Я завезу вас в госпиталь.
Бирн покачал головой. Ему хотелось пройтись по лесу, прийти в себя под чистым небом.
— В такое время, по-моему, лучше пройтись. Эппингское шоссе будет забито.
— Вы уверены в этом?
— Желаю вам удачи с Элизабет.
— А вы вернетесь? — встревожился Том. — Когда… вы вернетесь в поместье?
Бирн медлил с ответом. Возвратиться в поместье? Когда Рут умрет? И то и другое было немыслимо.
— Надеюсь на это. Может быть.
Пока Том разворачивал машину, Бирн заметил, что Листовик шевельнулся снова. Теперь в изгороди появилось отверстие, достаточное для того, чтобы сквозь него мог проехать «эскорт» Рут, Бирн проводил взглядом машину, исчезнувшую на дорожке. Он надеялся, что столь же непринужденно сумеет оставить поместье.
Бирн отправился дальше, мимо гаража в сторону озера. Листья раздвигались перед ним, так что он ступал по лужайке, которую косил вчера днем. Ворота в изгороди лежали к северу от озера. Бирн ощутил огромное облегчение, оказавшись за пределами поместья. Даже без помощи Листовика он знал, что поступает абсолютно правильно, направляясь к Рут. Если она все еще существовала, если по-прежнему обитала в своем теле, лежавшем в реанимационной палате, уход ее не должен был свершиться в одиночестве.
Он не знал, почему кроме него никто этого не ощущает, однако ответ найти было несложно. Эти люди, замкнутые во времени узники поместья, были слишком поглощены своим прошлым.
Он попрощается за них с Рут.

Сквозь листья просвечивало бледно-серебристое озеро. Он намеревался обогнуть его, но тропа в изгороди привела его прямиком к берегу.
Там есть кто-то… такая знакомая фигурка. Он ощутил прилив счастья, облегчения, восторга… и, не рассуждая, не ожидая, выпалил:
— Рут? Рут? Что вы делаете здесь?
Но фигура поворачивается, и он видит с сокрушительным разочарованием, что девушка эта не Рут. Она заметно моложе, у нее те же ласковые глаза и вьющиеся легкие каштановые волосы. Да, эта девушка моложе, много моложе, и ей не свойственны ни застенчивость, ни колебания.
— Привет, — говорит она, направляясь к нему. — Заблудились?
Нет, почти произносит он, я хочу пройти через лес в Эппинг, но почему-то слова выходят другими.
— Я… я искал миссис Банньер, — слышит он как бы собственные слова, но тон не знаком ему, это вовсе не его голос. Не понятно. Голос его сделался тоньше, с легким акцентом, высокий и певучий… Уэльский? Потрясенный тем, что он говорит с уэльским акцентом, он едва слышит себя. — Я слыхал, что она ищет садовника?
— Значит, вы ищите работу, так? — Девушка подходит к нему, ее короткие волосы прыгают вокруг лица. Пышную юбку, расшитую маками, удерживает на талии узкий кожаный пояс. Юбка скачет у загорелых ног, и он замечает, что ступни ее мокры и слегка испачканы грязью.
Девушка останавливается и, следуя его взгляду, поясняет с улыбкой:
— День такой жаркий. А вам не хочется походить по воде?
Она юна и мила, и он вдруг ощущает насколько ему жарко. Солнечные лучи отражаются от озера и ослепляют его рассудок.
Он теряет ощущение реальности. Она великолепна, ноги чуть испачканы, и отцовский костюм-тройка сделался вдруг невероятно колючим.
Воротник слишком туг и ботинки жмут.
— По-моему, мне нужно отыскать миссис Банньер, — говорит он, стараясь оторваться от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117