Брат Марио остановился как вкопанный и уставился на нее.— Брат Марио, — одернул я, — Господь призывает тебя к молитве.Но он не двигался с места и продолжал стоять раскрыв рот, словно деревенский олух.— Возможно, брат Марио, — продолжал я, — вы хотите отправиться в длительное путешествие в монастыри, расположенные на новых территориях Каталонии? Церковь нуждается в добровольцах, которые будут распространять слово Господа среди живущих там мавров. Думаю, вы вполне для этого подойдете.Юноша тут же бросился вслед за своими собратьями, и вскоре двери часовни закрылись. Мы с Изабель остались одни.Она теребила завиток волос, то и дело поднося кончик ко рту, и делала это так сосредоточенно, будто плела корзину. Я довольно громко откашлялся. Изабель вынула локон изо рта и заправила влажную прядь за ухо.— Возможно, Изабель, вы задавались вопросом, для чего вас сюда пригласили?— Я знаю, зачем я здесь, брат Лукас.Какая самонадеянность!— Скажите на милость! И зачем же вы здесь?— Когда я смогу увидеть Франциско, брат Лукас?— Терпение, дитя мое. Мы говорили о вашем приезде в наше скромное святилище. О цели вашего визита.— Я здесь для того, чтобы навестить моего кузена, — ответила она.— Да, верно, Изабель. Однако мне кажется, вы не до конца понимаете сложившуюся ситуацию. Санта-Крус — это не родовой замок, и у вашего кузена обычно не бывает посетителей. Хотя мы достигли некоторых успехов в борьбе с сатаной, Франциско все еще во власти лукавого. Его душе и телу по-прежнему грозит смертельная опасность. Не удивлюсь, если он не узнает вас. Позволю сказать, что, если бы не наши усилия, возможно, он был бы уже мертв, и малейшее отрицательное влияние может поставить под угрозу его выздоровление.— А какого влияния вы ждете от меня, брат Лукас?— Надеюсь, положительного, Изабель. Вас призвали помочь излечению Франциско. Вы должны стать искушением, которое вернет его к жизни.Это были слова брата Виала, когда он предложил послать за девушкой — чтобы «искусить Франциско к жизни». Но я, честно говоря, по-прежнему относился к этой затее с недоверием. Возможно, Изабель и станет искушением для своего кузена, но к чему это приведет? Разве Ева не соблазнила Адама яблоком? Быть может, у Изабель была своя цель, заставившая ее приехать в Санта-Крус. Нельзя не учесть возможность того, что она попытается воспользоваться слабым здоровьем Франциско, чтобы вступить с ним в брак. Любая девушка, в особенности двадцатичетырехлетняя старая дева, жаждала бы завладеть богатством Франциско, в каком бы состоянии тот ни находился. Я решил расспросить Изабель о ее намерениях.— Изабель, я знаю, что вы устали после долгого путешествия. Могу ли я задать вам несколько вопросов?— Пожалуйста, брат Лукас.— Как бы вы описали ваши отношения с Франциско?— Мы двоюродные брат и сестра.— Да, я знаю, Изабель. Но как бы вы охарактеризовали ваши чувства по отношению к Франциско?— Я нежно люблю своего кузена, брат Лукас.— Просто любите или очень сильно?— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, брат Лукас.— Не могли бы рассказать об истоках вашей связи с Франциско?— Простите, брат Лукас, не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.Девушка оказалась не настолько общительной, как я надеялся.— Хорошо, Изабель. Начнем сначала. Где вы познакомились с Франциско?— В поместье моего отца в Жироне.— И там, по вашему утверждению, вы полюбили его?— Да, брат Лукас.— А он тоже привязался к вам?— Да.— Откуда вы знаете? Вы его спрашивали?— Нет.— Он сам вам об этом сказал?— Нет. Не словами.Я представил себе Франциско в поместье ее отца перед крестовым походом. Его задумчивый взгляд, нежная грусть тихой улыбки — улыбки, которую очень легко неправильно истолковать.— Иногда, дитя мое, у нас возникает влечение к другому человеку, которое не является взаимным.— Однажды Франциско сказал мне, что есть такое мгновение, в котором день и ночь соприкасаются.— Боюсь, Изабель, я не совсем вас понимаю.— Пять часов утра. Может, чуть позже. Мгновение перед рассветом.— Изабель, о чем вы?— Франциско говорил, что в эту секунду он иногда видит своего брата.— Вы уверены, Изабель? — спросил я.— Образ Серхио в полумраке, — сказала она.— Франциско никогда не упоминал об этом образе.— Одним глазом он смотрит на Серхио, другим — на рассвет, разливающийся над горизонтом.— Да, эти слова похожи на его речи.— В этой тишине мы узнали друг друга, — сказала она.— Где, Изабель?— Там, где пересекаются жизнь и смерть.Я вспомнил печальные обстоятельства рождения Изабель. Ее мать умерла в родах. Жестокое наследие, право.— С вами все в порядке, дитя мое?— Беспокойное одиночество, — ответила она.— Наши сердца всегда беспокойны, Изабель, пока не обретут покой в Господе. Так сказал святой Августин.— Тогда Франциско приехал в Жирону, — продолжала она.— Да, он рассказывал мне о визите в ваше родовое поместье.— Франциско понимал.— Что понимал, Изабель?— Опустошение, которое приходит вслед за смертью.— Вы говорите о себе или о Франциско, Изабель?— Это коснулось нас обоих, — ответила она.— Вы имеете в виду то, что произошло подо льдом? — уточнил я. — Вы таинственно намекаете именно на это происшествие? Франциско рассказывал мне, что случилось на озере, — как он нырял в ледяную воду, как вы ползли к берегу по трещавшему льду.— Франциско стал для меня лучиком света, — продолжала она.— Света?— Посреди смертельной черноты.— Франциско излучал свет?— Лучиком, осветившим мое одиночество, — сказала она.— Франциско спас вас, — ответил я. — А теперь вы хотите спасти его — вы это хотите сказать?— Один глаз обращен к ночи, другой — ко дню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112