Сейчас помощник приведет ее на приватный катерок или на яхту, что в общем-то без разницы, а там шлепнуть жертву можно любым способом. На дне реки утопленницу найдут ой как не скоро. Если вообще найдут…
Ситуацию почувствовала не только я. Водитель нашей машины напрягался изо всех сил, нахально втискиваясь в любой просвет на дороге. Он даже проигнорировал несколько красных сигналов светофора, но все равно мы прибыли на речной вокзал минут на семь позже «Форда». И, в отличие от Савицкого, мы не представляли, где находится двенадцатый причал.
Валерий Григорьевич отдавал по рации последние распоряжения команде из джипа, а наш водитель, припарковавшись, снял блокировку дверей. Прежде чем мужчины успели хоть что-нибудь сообразить, я горной козой выпрыгнула из автомобиля. Доля секунды мне понадобилась, чтобы уяснить последовательность нумерации причалов. Еще мгновение, и ноги сами галопом понесли меня в нужном направлении.
Мне вслед летели недовольные окрики Олега Юрьевича и Валерия Григорьевича, но они волновали меня меньше всего на свете. Только бы успеть! Только бы не опоздать! И снова я нисколько не задумывалась над тем, как буду голыми руками спасать Марину от кровожадного народного депутата.
Помощника Савицкого я заметила возле двенадцатого причала. Он курил и прижимал к уху мобильный. Маломерный катер как раз отдавал швартовые от пристани. Трап уже убрали, а расстояние между бортом суденышка и бетонным парапетом набережной составляло метра два или даже немного больше.
Если бы кто-нибудь когда-нибудь предложил мне совершить двухметровый прыжок, я бы сочла такого доброжелателя сумасшедшим и, несомненно, отправила бы его гулять лесом и полем. Но сейчас выбирать не приходилось. Сильный толчок… и я перелетела на палубу, если вообще корректно называть палубой крохотное пространство в хвостовой части катера. Приземление было не таким удачным, как сам прыжок. Я больно ударилась коленкой о какую-то железяку. Катер стал стремительно удаляться от берега.
Превозмогая боль в ноге, я ринулась на поиски Марины. Дверь на хвосте суденышка оказалась заперта. Пройдя по правому борту, я нашла еще одну и нажала на ручку.
Первое, что открылось моему взору, был Верещагин. Один рывок — и я смертельной хваткой вцепилась в лацканы его пиджака, сотрясая воздух визгом и бранью. Мое вторжение было для депутата полной неожиданностью. Его переклинило, и он даже не пытался оказывать сопротивление. Я же от души разорялась, обещая показать Верещагину и кузькину мать, и вырванные годы, и небо в клеточку, и штаны в полосочку.
Марине пришлось изрядно потрудиться, чтобы оторвать меня от замершего столбом депутата. Отпустив, наконец, лацканы его пиджака, я перевела дыхание и огляделась. А поглядеть мне было на что… В центре довольно просторной каюты, напоминавшей по количеству цветов оранжерею, находился изящно сервированный стол с уже зажженными свечами. Вокруг него столпились люди с удивленными лицами. Кроме Марины и самого Верещагина, тут имелись: пожилой усатый мужчина в морской форме — не иначе капитан катера, — «пингвин» во фраке — скорее всего, официант, дедушка со скрипкой и дядька в поварском колпаке. Видно, на учиненный мною шум сбежался весь экипаж этой посудины. Последним ворвался в каюту мальчуган лет двенадцати. На его сползавшей на нос фуражке золотистыми буквами значилось слово «юнга».
Все смотрели на меня с такими физиономиями, как будто увидели живое привидение с мотором. Но вот мотора-то у меня, господа, как раз и в помине не было. Иначе я бы с удовольствием упорхнула, избежав тем самым неприятных разбирательств. А так объясняться, боюсь, придется. Операцию захвата я провалила окончательно и бесповоротно. Одно радует: при таком скоплении людей на катере Верещагин вряд ли рискнет применять силу. На этой моей умной мысли к депутату вернулась способность разговаривать. Правда, изъясняться он мог пока еще не очень членораздельно:
— В-в-ы-ы… ч-ч-е-е-г-о-о?.. С-с-естры? — Его взгляд растерянно блуждал между мною и Мариной. — П-п-о-хожи, к-к-а-же-ется…
В этот момент у Марины зазвонил мобильный.
— Нет-нет, все в порядке, — проговорила она в трубку. — Да, Анна здесь… Мы вернемся к причалу через несколько минут… Подождите нас…
Даже не буду рассказывать, как спустя полчаса заходился хохотом Верещагин. Разборка с ним состоялась прямо на пристани, причем в окружении колоритных мальчиков из нашего джипа. Депутат долго не мог врубиться, в чем его пытаются обвинить, а когда до него наконец дошло, то заржал погромче пресловутого сивого мерина.
Вдоволь насмеявшись, Верещагин начал прилюдно каяться. Действительно, в сегодняшней нашей встрече не было никакой деловой необходимости. Ситуация с мостом утряслась сама собой. Иевлева удалось приструнить, и какой-либо угрозы с его стороны ожидать больше не приходится. Но депутат решил воспользоваться обстоятельствами в свою пользу, просто потому, что ему порядком опостылел холостяцкий быт. За своей политической занятостью он как-то упустил из виду тот жизненный этап, когда взрослые люди активно обрастают бывшими женами и алиментами. А теперь выбор вокруг него в общем-то невелик: безмозглые юные секретарши, мужеподобные соратницы по политической борьбе… Ну, не в ресторан же серьезному человеку идти знакомиться! А тут такой замечательный вариант подвернулся. Вице-президент инвестиционной компании, молода, умна, чрезвычайно привлекательна и, самое главное, свободна. Конечно, следовало бы развить активность в этом направлении после выборов, чтобы, упаси господи, не привлечь внимание политических оппонентов к своему роману.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87