Но как прикажете жить с темно-синим затылком и ярко-малиновой макушкой?! Оттеночный бальзам, вероятно, вступил в какую-то неведомую химическую реакцию с моющими средствами, и в результате мои волосы приобрели попугаистый окрас. С таким колором не то что на работу нельзя ходить, с ним даже на улицу высовываться опасно. Менты запросто примут за агрессивного панка.
В подтверждение этой ценной мысли Бандит, невесть откуда появившийся рядом, ощетинился и зашипел.
— Ну вот, а еще говорят, коты цвета не различают, — сокрушенно пробормотала я, вслед за чем пояснила обескураженной парочке причину моих цветовых метаморфоз.
Оглоедову пришлось все бросить и мчаться в круглосуточный супермаркет добывать мне стойкий краситель для волос. И все бы ничего, но только я попросила его купить среднерусый цвет, не уточнив марку производителя. Оказавшись перед бесконечным стеллажом со всякими красками, юрист рассудил, что хороший товар должен стоить дорого. Поэтому приобрел почти за пятьсот рублей безаммиачную крем-краску, которая, как известно, окрашивает волосы очень мягко, но не слишком интенсивно.
После часа мытарств мои волосы все же приняли относительно пристойный вид, однако макушка и челка сохранили розоватый оттенок, а затылок продолжал отливать «благородной» синевой. Других экспериментов мы решили на ночь глядя не проводить, оставив специалистам салона красоты шанс реабилитироваться. В конце концов, всему виной их оттеночный бальзам.
Однако в течение всего следующего рабочего дня парикмахерам такая возможность не представилась. Как снег на голову, на нас свалилась налоговая проверка. Представители налоговой администрации — это, разумеется, не налоговая полиция. Но тем не менее внеплановый визит городских налоговиков, вместо родных районных проверяющих, заставил всех быть начеку.
Треволнения по этому поводу даже отодвинули на второй план то, что все без исключения работники нашей конторы под любым предлогом просачивались в мой кабинет, как в зоопарк. С таким прикидом было бы эффектно танцевать на шесте, причем лучше всего вообще без одежды. В сочетании со строгим деловым костюмом мои разноцветные прядки выглядели, как перья павлина на вороньем хвосте. Мне понадобились титанические усилия, дабы абстрагироваться от сего прискорбного факта и с достоинством выдерживать ехидные взгляды подчиненных. Правда, папа, в отличие от остальных сотрудников, не сдержался и выдал мне на досуге пару ласковых, напомнив и о лице компании, и о занимаемой мною должности.
Едва досидев до ухода налоговиков, я кинулась к Ивановой маме, и нечеловеческими усилиями специалистов моим волосам удалось придать более или менее пристойный вид. Пришлось, однако, смириться с тем, что вместо спокойного русого они стали отдавать вульгарной рыжинкой, равняющей меня с официанткой из дешевого кабака. Но в любом случае официантка — много лучше, чем сине-розовая девушка из стриптиз-шоу.
Вечером на домашний телефон позвонил Когтев:
— Узнал, что мог. Не представляю, зачем тебе эти Караюшкусы понадобились, но держаться от них советую подальше.
— Что, совсем плохо? — забеспокоилась я.
— Это тебе не какая-нибудь пенсионерка Киселева. Йозес Караюшкус — серьезный мужик. Еще в семидесятых возглавил один из крупнейших металлургических заводов нашего региона. Во времена перестроечного беспредела первый начал гнать эшелонами металл на Запад. Дальше — больше. Полулегальная скупка у населения приватизационных сертификатов, передел сталелитейного рынка. Сегодня Караюшкус фактически контролирует десять процентов отечественной металлургии и выбирает экспортную квоту процентов на пятнадцать. И, заметь, при этом он практически нигде не засветился. Ни пресса его не трогает, ни разного рода политиканы, ни конкуренты. Все схвачено на высшем уровне без лишней суеты. Последние десять лет он проживает с семьей в Штатах. Здесь бизнесом руководят доверенные лица. Сам в Россию наведывается крайне редко, но на него зарегистрирована квартира в центре города. У металлургического магната имеется жена Инга и единственная дочь Ани семьдесят шестого года рождения. Дочурку отправили учиться в Штаты сразу после школы, а несколько лет спустя и родители перебрались поближе к своему ангелочку. Деньги запросто преодолевают эмиграционные препоны. По непроверенным данным, сейчас семейство проживает где-то в Лос-Анджелесе. Вот, собственно, и все.
— Спасибо, Никита, очень выручил. А адреса квартиры Караюшкусов у тебя случайно нет?
— Вообще-то есть, но я же сказал, они живут в Штатах. И даже если бы они были здесь, якшаться с людьми такого полета настоятельно не рекомендую.
Но адрес я у него все же выклянчила, толком не понимая, зачем он мне вообще сдался. Разумеется, единственная дочь Караюшкуса и есть та малышка, которую бросила в роддоме Оксана Киселева. Но что это мне дает? Почему-то не верится, что семья магната может иметь какое-то отношение к убийству медсестры.
К концу недели, как нам и было обещано, следствие по делу Киселевой забуксовало. Вернее сказать, даже не забуксовало, а пошло холостым ходом. Всплыло заключение патологоанатома о том, что женщина была задушена в промежутке между восемнадцатью и восемнадцатью пятнадцатью, хотя ранее эксперты точное время смерти назвать затруднялись. Теперь получалось, что Серебров-старший, замеченный входящим в квартиру после половины седьмого, действительно наткнулся на свежий труп. Конечно, у любого здравомыслящего прокурора в зале суда могут возникнуть веские сомнения относительно того, что время смерти могло быть определено с такой филигранной точностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87