Так что там с ними?— Эти растения паразитируют на других. Посмотрите, — Александр коснулся основания одной из орхидей. — Ваш садовник просто прикрепил растение к стволу лианы.Наталия покосилась на цветок и сморщила нос:— Фу, какая гадость. Плюнем на них. Давайте пить чай. У меня много сортов. Какой вы предпочитаете: мятный, ромашковый, липовый, зеленый, фито, лечебный, японский игольчатый…Она, казалось, готова была перечислять до бесконечности. К двадцатому названию у потомка Доудсенов начало складываться впечатление, что он по ошибке забрел в чайный магазин.Не переставая проявлять огромные познания в сортах чая, Наталия усадила его в плетеное кресло, сама опустилась в соседнее и наконец замолчала, вопросительно уставившись на него.В неожиданной паузе он вдруг покраснел и смущенно кашлянул.— Я вас уболтала. — Она улыбнулась ему одними губами. Глаза ее напряженно изучали его.— Я пытаюсь вспомнить, какой чай вы называли первым, — ответил он.— Это важно?— Для моего сознания — чрезвычайно.— Мятный.— Благодарю. Но я вас не обижу, если выпью самый что ни на есть обыкновенный: черный, со сливками и с сахаром. Я буду вам весьма признателен.Она склонила голову набок и вдруг с несвойственной ей веселостью проговорила:— Вы мне нравитесь. Правда. И очень. Вы так не похожи на всех, кого я знаю!— Вот как? И что же меня отличает? Я не пью липовый чай?— Хм… — Она на мгновение сдвинула брови, коснулась губ длинным красным ногтем. — Вы кажетесь мне очень опасным…— Я?! — вырвалось у него. Такого поворота в разговоре он никак не ожидал.— Те, кто рядом со мной, — кролики в жабо.— Очень странное определение.— Верно. Человеку со стороны трудно это понять. Попробую объяснить… Иные наши напялят фрак, манишку или жабо и мнят себя потомственными аристократами, хотя еще вчера вагоны разгружали. Их мысли можно прочесть как комикс, собственно, комиксами их мысли и являются. И все их поступки можно предугадать. Одним словом, все те, с кем мне пришлось общаться за последние десять лет, просты, как три копейки. И я уже привыкла к мысли, что все мужчины — кролики. Кролики в жабо. А тут появляетесь вы. Знаете, вы можете свести с ума любую женщину. И этим очень опасны.— Господи! Вы открыли мне глаза. — Он старался удержать шутливый тон, хотя к этому моменту его сердце трепыхалось, как у того кролика, хоть в жабо, хоть без оного. — Теперь я буду сам себя опасаться.— Вы напрасно шутите. — Наталия не улыбалась. — Вы другой. Вы притягиваете к себе хотя бы тем, что у вас сила внутри. К вашему плечу хочется приклонить голову.Верите, я никого не приглашаю к себе в гости. И уж тем более никого не зову к себе в друзья. А вас зову. Почему?Его этот вопрос мучил, пожалуй, даже больше, чем ее.— Потому что я вас боюсь, — ответила она после напряженной паузы. — Я считаю, что такого опасного человека лучше иметь в друзьях, нежели во врагах.— Но помилуйте, — он развел руками. — Я и не собирался становиться вашим врагом. Что за странные фантазии?— Фантазии? — Она хмыкнула. — Мне простительно ждать подвоха с любой стороны. Почему не с вашей? Вы друг Сержа и враг Бессмертного.— Но Серж прекрасно к вам относится…Она закинула голову, сощурилась, глядя на фиолетовое небо сквозь стеклянный потолок:— Какое высокое небо! В городе этого не видно. Оно так прекрасно, как самая красивая мечта, до которой нельзя дотянуться рукой. Но, в сущности, что есть небо?Воздух. Много-много воздуха, который и здесь, на земле, повсюду. Смотрите, — она сжала кулак. — Я держу в руке немного неба. Немного мечты… — Она разжала ладонь и вдруг рассмеялась:— Но никакой мечты нет, одна пустота.Сэр Доудсен не знал, как себя вести. Смеяться вместе с ней он не мог. Странно, но разделить ее смех сейчас казалось ему кощунственным. Смех этот был горьким.— Я понимаю, как вам сейчас нелегко, — осторожно проговорил он. — Сознавать, что муж в тюрьме. Это ужасно, но мужчины нередко причиняют женам боль. Он этого не хотел, я уверен…— Перестаньте, ради бога! — отмахнулась она. — Вы не знаете Юрия Касальского — этого ублюдка. Я уверена, что он ни на секунду не задумался обо мне, когда принял решение участвовать в сомнительной сделке. Но я смотрю, что Бобров не терял времени. Он рассказал вам обо мне очень много…— Вы ошибаетесь. Серж ни словом не намекнул, что вы жена Юрия Касальского. Он вас просто мне представил. А остальное я уже додумал.— До чего же еще вы додумались? — Она усмехнулась, пристально глядя ему в глаза.Молодой аристократ потупился, не в силах выдержать этот требовательный взгляд:— Думаю, вы очень устали… У вас есть все, но.., это как небо: когда разжимаешь кулак, там пустота. Вокруг вас пустота, и вы не можете ее побороть. Она сильнее вас.Когда-то по какой-то причине вы очертили вокруг себя круг. Вы и сейчас не пускаете людей за эту черту. Даже мужа вы за ней держите. Люди рядом с вами кажутся вам ничтожествами, потому что вы привыкли, что они от вас чего-то ждут. Они восхищаются вами, потому что им что-то нужно от вас. И именно поэтому вы их презираете. Но мне от вас ничего не нужно. Я восхищен вами только потому, что вы очень красивы и умны.— Вот как? — Она вскинула брови, и взгляд ее стал холодным. — И вы не хотите, чтобы я свела вас с Бессмертным?— Вы? Меня? — искренне удивился он.Она озадаченно посмотрела на него, пробормотав:— Он вас ненавидит. Вы перекрыли кислород одной из его лучших компаний. Транспортной компании.— Если бы мне нужна была чья-то помощь в этом вопросе, я уж скорее обратился бы к Сержу Боброву, — твердо ответил Александр.— Но вы же видите, как Бессмертный крутится возле меня. Стоит мне щелкнуть пальцами, и он забудет все ваши разногласия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101