Страх, что деньги закончатся раньше, чем подвернется заработок, уже грыз ее изнутри холодными стальными зубами. Две ночи она не спала, ворочалась, думала, даже плакала в подушку. Тихонечко, чтобы бабка за стенкой не услыхала, не осерчала на квартирантку. Впрочем, переполох-то рано еще было устраивать. Если посмотреть на дело объективно, все пока устраивалось неплохо.С Ярославского вокзала Маша прямиком направилась в Бибирево по адресу, который ей вездесущий Виталик дал.Звукорежиссер так проникся к юной искательнице славы, что созвонился с другом, который в Москву уже давно уехал, попросил помочь с устройством. Вот к нему Маша и отправилась. Ехала, тряслась. Виталик предупредил: мол, Коля — московский знакомый — человек со странностями.Одним словом — художник. Малюет всякий ширпотреб, который продает возле ЦДХ на Крымском валу, а сам мечтает создать великое полотно. И никак не может найти подходящую натурщицу. А потому тягает каждую встречную, уговаривает позировать. И позы-то ему какие-то срамные нужны. Даже представить стыдно. А Маша, несмотря на то что год в бандитском ресторане пела, сумела остаться девушкой порядочной. И наказ Виталика никаким уговорам не поддаваться, на ночь не оставаться ни в коем случае усвоила хорошо.Коля оказался низкорослым типом, лицом напоминающим давно не стриженную пегую болонку. Пахло от него соответственно. По дому он расхаживал в плюшевом халате до пят, цвет которого можно было определить, разве что хорошенько вымочив его и три раза простирав.Внутри двухкомнатной квартирки слышался гомон и женское хихиканье.— Будешь пятой, — объявил он, оглядев ее с ног до головы.— Натурщицей? — испуганно пискнула будущая звезда, чувствуя, как все ее внутренности сковывает холод.— Натурщицей… — Художник еще раз оглядел ее и брезгливо фыркнул:— Не-е… У тебя мослы торчат, из-под пуховика видно. Мне нужна особа мясистая, породистая. Ты в этом смысле отдыхаешь.— Фу! — облегченно выдохнула путница и протопала к голосам.— Новенькая, — объявил Коля, втолкнув ее в тускло освещенную комнату, где на нее уставились три пары глаз. — Еще одна дурочка притащилась Москву покорять.— На хрена? — вяло удивился абсолютно лысый парень в растянутом по богемной моде синем свитере.— Павел, — отрекомендовал его хозяин квартирки. — Почти актер ТЮЗа.Павел самодовольно усмехнулся и протянул Маше нечистый стакан:— Водку пьешь?Она отрицательно мотнула головой.— Н-да… — разочарованно протянул тот и хмыкнул. — Как знаешь, второй раз в Москве не предлагают. Уламывают девушек на периферии.— Ой, блин, штучка ты наша столичная. Пальцы веером, слюни во все стороны. — Рыжая девица точно в таком же свитере расхохоталась и, схватив Машу за руку, усадила ее рядом с собой на потертый диван. — Где остановилась?— Я? — Та никак не могла прийти в себя. Она понятия не имела, что будет с ней дальше в этой компании. Ехала, наивно надеялась, что ей сейчас адресочек дадут, где она остановиться может, а тут компания нетрезвая…— У тя тут родственники имеются? — настаивала девица;— Катька, отвяжись от нее, — буркнул Коля и, сев на диван с другой стороны, покровительственно возложил руку на Машино плечо. — Позвони лучше соседке своей.Помнишь, ты болтала про бабу Нюру, которая постояльцев ищет за скромную плату и работу по дому? — Он ущипнул Машу за щеку. — Ты убирать-то умеешь? Полы там мыть, окна драить?— Конечно. — Ей было страшно неприятно, что ее в незнакомой компании обнимают и щиплют за лицо, но она ничего поделать с этим не могла. Тут свои законы.Попробуй взбунтуйся, выгонят, не примут. И что ей тогда делать? На вокзале ночевать?А Катерина-душечка уже набрала номер телефона.— Баб Нюр, приветики. Квартирантка еще нужна? Порядочная девушка, даже водку с нами пить отказалась.Приехала только что. Откуда? Да из Сибири…— Нет, я из Коми. Это на Севере, до Уральских гор… тихо поправила ее Маша.Лысый Павел хохотнул и подмигнул ей:— Какая теперь разница, а?— И правда, никакой. — Маша задумалась. Она теперь без роду и племени. Она просто серая масса под ногами равнодушных москвичей, которой нужно сильно постараться, чтобы обрести имя, родину, жизнь… Сможет ли она?— Колька, это ты про нее рассказывал? — подала голос хрупкая блондинка в джинсовом костюме. И, не получив ответа, повернулась к Маше:— Меня Асей зовут. Это ты поешь?— Я пою.— Чо поешь? Есть что послушать?— Да, на диске.— Неси, — скомандовала Ася.Маша вскочила с дивана, метнулась к сумке, вытащила диск, протянула ей. Та по-хозяйски спокойно подошла к старенькому музыкальному центру.
Вьюга, вьюга, холод и стужа, Я умоляю тебя, ты мне не нужен, Я отдаляюсь к небу, за тучи, Дальше, дальше, забыться, забыться, Дальше, дальше, не мучай, не мучай, Отпусти-и-и-и… К ветру, к холоду, Отпусти-и-и-и… Куда угодно, Только отпусти-и… Хватит мучить, Отпусти-и-и-и…
Маша слышала свой далекий голос. Сердце ее остановилось."Господи, сейчас скажут, что все это бред и гадость.Что я тогда? Господи, пусть уж лучше молчат. Пусть подожмут губы, усмехаются, пусть сделают вид, что ничего не слышали, только бы молчали…"— Ничо… — Коля вдруг одобрительно кивнул. — Сыро, но ничо. Душа чувствуется. Музыка чья?— Моя. — Маша ощутила, как по телу разливается тепло. Только сейчас она поняла, что начала отогреваться.Боже! До чего же у нее пальцы холодные. А виски пылают. И дышать нечем. Душно в комнате! Накурено!— Знаток, мать твою! — огрызнулась Ася. — Голос у тебя хороший, Маш. И песня хорошая. Но для первого шага не годится. Тебе бы попроще репертуарчик. С таким в клуб сразу не возьмут. Эту песню нужно потихоньку вворачивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101