Как не могла и расстаться со своими страхами, апогеем которых был этот вот красномордый бугай.— Я пытался вас найти. — Глаза его светились интересом. — Но вы как в воду канули. Вы мне должны как минимум три ужина в каких-нибудь приличных местах, поскольку мне пришлось откушать в убогом месте под жутким названием «Эллочка-людоедка» аж дважды. Я все надеялся, что вы появитесь.— Но прошла всего неделя, — дрожащим голосом запротестовала Маша.— Там один за три считается. Кошмарная дыра. Иван Савельевич, вы что-нибудь знаете о ресторане «Эллочка-людоедка»? — обратился он к своему недавнему собеседнику.— Никогда о таком не слыхал, — усмехнулся тот.— А стоило бы обратить внимание. Вам, как депутату, должно быть интересно. Кажется, там подают человечину.Иван Савельевич хохотнул в пышные усы.— Ася. — Серж вдруг вспомнил о Машиной подруге, скромно переминающейся в сторонке с ноги на ногу и впервые в жизни не знающей, как себя вести рядом с мужчинами. — Милая Ася. Вы даже не представляете, что вы для меня сотворили. Вы сотворили чудо. Что вы за это хотите?Та покраснела, мило ему улыбнулась и ответила легко, словно шутя:— Норковую шубку.Маша тоже покраснела. Но от стыда. Она бы никогда не посмела вот так, внаглую… Подошедшая к ним в этот момент Катька тоже ахнула.А Серж расплылся в добродушной улыбке и радостно пробасил:— Асенька, вы получите самую лучшую норковую шубку, которую я смогу найти. Спасибо вам огромное!Судя по всему, Аська осталась довольна. Она тут же подцепила под руку того самого депутата Ивана Савельевича, и Маша услышала за спиной:— Как вам кажется, какой цвет мне пойдет? * * * Бобров попытался повести Машу в кабинет. Перед этим он выразительно посмотрел на Катьку, и та исчезла.«Нет уж, — сказала она себе, решив цепляться за жизнь из последних сил. — Я с ним наедине не останусь». Она мужественно схватилась за дверь в анфиладе.— В чем дело? — не понял меценат, уже занесший ногу для широкого шага.— Куда мы? — с дрожью в голосе спросила певица.— Хм… — С минуту Серж боролся с какими-то мыслями, по всей видимости, не слишком приятными, потому что лицо его омрачилось. А потом он расплылся в добродушной улыбке и вновь засиял душевной теплотой.«Опасный человек», — мелькнуло у нее в голове.— Куда? — Он вдруг расхохотался. — Ну, не в опочивальню же! Ладно, хочешь говорить среди людей, да будет так.— Хотите… — поправила его Маша, окончательно решив не допускать ни малейшей возможности сближения с этим типом.— Хотите? — Он не понял, сдвинул брови и снова ухмыльнулся. — Значит, все-таки хотите? Вы настаиваете?Маша кивнула, судорожно сглотнув горячий ком в горле.— Ну, хотите, как хотите. Каламбурить хоть можно?Она растерялась. Откуда ей знать, чем заканчивает этот человек, начав с каламбуров. На всякий случай она спросила предельно серьезным тоном:— Вы хотите со мной поговорить. О чем?— О любви, — игриво ответил он.— О любви, — сурово повторила Маша, буравя его глазами.Он ее взгляда не выдержал, всплеснул руками, воскликнув:— Господи! Ты же певица. Хочешь петь. И я хочу, чтобы ты пела. Ну хоть поговорить на эту тему можно? Да если бы я хотел тебя трахнуть, стал бы я так стараться! Я бы по-другому с тобой говорил.— Я не люблю, когда меня трахают, — заметила Маша.— Ну да! — Он оглядел ее с ног до головы, покачал головой и уточнил, явно сомневаясь:— Что, совсем?Маша выдернула руку из его лапищ, развернулась и направилась к барной стойке.Где-то на середине пути она вдруг осознала, на какую тему собирался поговорить с ней Бобров.«Наверное, я потеряла самый большой шанс в жизни, идиотка!» — обругала она себя и обернулась, чтобы наткнуться на чужих людей, еще минуту назад словно по мановению волшебной палочки ставших ей родными и близкими, а теперь снова далеких и холодных.Меценат все еще стоял в дверях и смотрел на нее. Он ждал. Лицо его было серьезным, даже суровым. Вернее сказать, он насупился и был похож на пожилого сыча, объевшегося жирной мышью. Когда глаза их встретились, он усмехнулся одними губами и поманил ее пальцем.Маша застыла, раздумывая.«Шанс, шанс, — нашептывали ей долгие мечты о звездной карьере. — Ты же за этим приехала в Москву. Так лови свой шанс или убирайся обратно!»Она медленно подошла к нему. Он повернулся и пошел в другой зал. И Маша последовала за ним.— Я не умею говорить артистам «вы», — донеслось до нее.— Попробуйте научиться, — дивясь собственной наглости, пробормотала она.— Ты никто, девочка. Негоже учить своего благодетеля.— Я соглашусь работать только на правах партнера.Я не Галатея, а вы не Пигмалион. Вы продюсер, а я певица.Он вдруг резко развернулся. В глазах его пылал гнев.Маша замерла, почувствовав, как холод пробежал по позвоночнику и задержался на копчике.— Певица?! — прорычал он.Она хлопнула глазами.А Бобров вдруг хлопнул в ладоши. Да так громко, что его услышали в огромном холле. Гул голосов затих. Все смотрели на них с интересом.— Господа! — взревел Серж. — Я не слышу музыки!Оркестранты судорожно схватились за инструменты.А Серж продолжил:— Встречайте, Мария.., гм…Тут он в наигранной растерянности глянул на нее.— Иванова, — тихо шепнула Маша, которую к тому моменту уже колотила крупная дрожь. Она поняла, что сейчас случится.— Встречайте, Мария Иванова!Все заулыбались и зааплодировали. Не слишком активно, скорее из вежливости. Серж взял ее за локоть и повел к оркестру.— Если хоть один человек заговорит во время твоего выступления, можешь считать, что мы друг с другом незнакомы, — прошипел он и толкнул ее к микрофонной стойке.— Что поем? — испуганно вопросил дирижер, для которого песня Маши была еще большей неожиданностью, чем для нее самой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101