— Тогда пусть лучше живет.— Вот и я о том же…— Может, Инку прибить?— Топ-моделей на свете пруд пруди. Всех не переглушишь.— Выхода нет, — подытожила Марина. — Ладно, попробую своими методами.От меня еще ни один мужик просто так не уходил. И этот останется.В этот момент Алене стало нестерпимо жаль Бунина.Леха Коновалов, как и предполагала Алена, оказался самым заурядным бандитом. Не слишком крутым, но и не мелкой рыбешкой. Словом, так себе. Имел он какое-то дело в Подмосковье, которое охарактеризовал одной фразой: «Типа контролируем». Чтобы означенный «контроль» производился четко по форме и без сбоев, Леха трудился не один, а с товарищами. Некоторых из них Алена имела несчастье наблюдать тут же в офисе странной Лехиной фирмы, которая больше походила не то на предбанник, не то на вестибюль спортклуба. Скорее всего заведение, в которое пришла Алена, чем-то таким и являлось, во всяком случае, пахло тут распаренной березой и потом, а где-то за стеной периодически бухали тяжелым железом об пол и при этом надсадно и непристойно выражались. Однако все это совершенно не мешало Лехе Коновалову вести непринужденную беседу с весьма симпатичной девушкой, каковой, несомненно, являлась Алена (по крайней мере, она пыталась на это надеяться).Встретил он ее, развалясь в большом потертом кресле, и, озаряя помещение золотозубой улыбкой, радостно воскликнул:— Ба! Мы с тобой где-то уже виделись! — По всей видимости, он хотел казаться галантным, поэтому бросил в приоткрытую боковую дверь:— Колян, вскипяти даме кофе.Она растерянно пожала плечами, мол, где мы могли встречаться?— Ну я те серьезно говорю! Я ж помню, — уверенно заявил Леха и прищурился:— Ты в «Бароне» часто бываешь?— В «Бароне»? — «Знать бы, что это такое, чтоб не опозориться. А вдруг он имеет дела только с теми, кто посещает заведение под названием „Барон“?»— Да ладно тебе прикидываться. Что, о таком кабаке не слыхала? — усмехнулся Коновалов, из чего Алена сделала вывод, что была права, предположив, что разговаривает он лишь с теми, кто таскается в этот самый кабак. Да и вообще, не знать о столь приятном заведении, как «Барон», в этом обществе, должно быть, считается непристойным.«Видела бы меня сейчас Марина! Господи, какое счастье, что она сейчас далеко!»Тем временем в приемной возник тот самый Колян с чашкой кофе. Чашка эта выглядела весьма неопрятно, а черная жидкость в ней имела дурной, кисловатый запах, отдаленно напоминающий самые гнусные сорта растворимого кофе, и сверху была подернута жирной пленкой. Алена поборола подступившую к горлу тошноту, приняла угощение и приветливо улыбнулась хозяину, в который раз за последние пять минут напомнив себе: «Это он мне нужен».— Ну садись, потолкуем, — широким жестом Леха указал на еще одно кресло, такое же потертое, как то, в котором сам находился. — А Дрона ты знаешь?— Дрона… — Она изобразила одухотворенную задумчивость. — Нет… пожалуй, нет.— Ну это такой — рыжий, лохматый, у него зубы золотые.Она воззрилась на Коновалова, потом перевела недоуменный взгляд на присевшего у стены Коляна. И тот, и другой вполне подходили под описание загадочного Дрона, так как оба были рыжими, лохматыми и имели как минимум по пять золотых зубов.«Наверное, какой-то семейный клан!» — решила про себя Алена.Потом она сочла своим долгом развеять иллюзии Коновалова на свой счет и уверенно заявила:— Я не могу знать Дрона, потому что ни разу не была в заведении под названием «Барон».Ее выступление имело ошеломляющий успех (к великому удивлению докладчика): Леха радостно хлопнул себя по коленям, воскликнув:— Вот же, блин, е-мое, как формулирует! — Спиноза, — уважительно заметил Колян.Коновалов почему-то сконфузился, даже покраснел, слегка наклонил голову в сторону подельщика и еле внятно пробубнил:— Ну ты это… давай тут без выражений…— А что я? — Колян тоже застеснялся и опустил голову. — Я же не со зла…В этот момент за стеной опять бухнуло. Потом из раскрытой двери послышались выражения более непристойного содержания, нежели упомянутое ранее имя философа. Впрочем, хозяев эта брань ничуть не смутила. Алена даже подумала, что «Спиноза» в данной обстановке звучит куда неприличнее, чем тот отборный мат, который долетает из соседней комнаты. Так что Леха был прав, пристыдив своего дружка.Потом голоса за стеной стали столь громкими, что разговор невольно прервался:— Я тебе сказал, где держать?! (Дальше следовал набор слов, которые Алена никогда раньше не могла представить в виде осмысленного предложения.) — Проговорено это было скрипуче, а поэтому особенно внушительно для собеседника.— А какого… ты меня пихаешь? — задиристо прозвучало в ответ.— Не лезь под руку!— А не нужно было мне эту хрень между ног пихать. У меня между ног не пустое место!— Это не хрень, а остов.— А мне плевать, остов это или хрень обыкновенная, ты меня достал уже, понял?! И не суй мне эту дрянь между ног. Это мое святое место!Колян усмехнулся. Коновалов улыбнулся по-доброму, как воспитатель в детском саду улыбнулся бы, наблюдая за сорванцами-воспитанниками, и пояснил Алене:— Ребята тренируются. Штанга — дело серьезное.— Не сомневаюсь, — заверила его она.— Так ты с телевидения?— Я готовлю телепроект, — уклончиво ответила Алена.— Круто! — Леха повернулся к Коляну. — Звучит-то как — телепроект!— Угу, — угрюмо подтвердил тот.— А я тебе зачем понадобился?Алена примерно представляла, что последует за ее ответом, поэтому глубоко вздохнула и проговорила размеренным тоном:— Вы числитесь клиентом фирмы «Дом».Реакция, как и ожидалось, была неадекватной. С Лехи вмиг слетело всякое благодушие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104