во всех этих книгах под мужчиной подразумевался тип Бунина — именно он такой страстный охотник. Но тогда какого черта он таскается за ней, раз давно завоевал? А во-вторых, потому, что расстроилась: ведь нигде не сказано, как удержать при себе именно Вадима Терещенко — следователя с Петровки. Во всех книжках говорится про какого-то среднестатистического мужчину, даже имя Вадим ни разу не упоминается. И зачем ей тогда вся популярная психология вместе взятая, если эта хитрая наука не может ответить на один вопрос: «Почему Терещенко стал таким странным и почему он принялся играть с ней в какие-то идиотские, непонятные игры?!»«Разберусь по ходу дела», — по обыкновению беспечно отмахнулась она и решила на время оставить мысли о ретивом следователе. Задача оказалась трудной, но, как выяснилось, выполнимой. Для этого нужно было лишь взять список обманутых клиентов фирмы «Дом» и подойти к телефону. Глава 20 Пятерых из списка «потерпевших» не оказалось на месте. Они все почему-то укатили в Канны. Алена тут же сделала для себя вывод, что Канны — некое замечательное место, где люди с успехом греют не только тело, но и душу, издерганную отечественными проблемами, и, если ей когда-нибудь придется стать обманутой клиенткой, она поедет зализывать нанесенные раны именно туда. (Ну, это при условии, что к тому моменту она либо выйдет замуж по расчету, либо разбогатеет каким-то другим способом.) Следующие трое не пожелали говорить. Она уже решила было, что день для уговоров выдался неудачный, но тут фортуна поцеловала ее в лоб — девятый клиент согласился на встречу.Иван Перепелкин оказался довольно молодым, уже весьма пухлым и не по годам трусливым мужиком. Он то и дело оглядывался, словно никак не мог убедить себя в том, что стены его кабинета до сих пор целы, не шатаются и не грозят обрушиться. Кроме того, он постоянно нервно моргал, отчего напомнил Алене кого-то из представителей земноводных. Она попыталась справиться с неприязнью, которая возникла у нее по отношению к этому парню при первом же взгляде. Она села напротив, возложила руки на стол и, напомнив себе, что таких берут лишь стремительным натиском, сразу перешла в наступление:— Когда вы заключили договор с фирмой «Дом»?— Я?!— Вы.— Я?! — Он побледнел.— Да, вы!— 3 июня 1999 года, — Закрыв глаза, выпалил Перепелкин.— Когда расторгли?— Я?!— Вы.— Я?!— Ну?!— 20 июня… кажется…— Почему?— Почему-почему? — Тут он непристойно ругнулся, видимо, вспомнив причину, пожевал губами и обиженно пробубнил:— У них такие там люди…— Вы имеете в виду господина Горина?— Я?!— Вы!— Ну… наверное…Алена поморщилась. Их разговор походил на допрос в застенках гестапо, и в нем ей отводилась не самая приглядная роль. Но по-другому общение с ним было невозможно. По-другому Перепелкин наложит в штаны со страху, а потом, сконфузясь, выставит ее вон. Может быть, все произойдет в иной последовательности, но от этого ей не станет легче.— Вам известно, что вы не один пострадали от деятельности этой фирмы?— Предполагал…— А предполагали ли вы, что в списке ее обманутых клиентов чуть ли не половина деловых людей Москвы?— Ox! — Это был вздох облегчения. Наверное, в душе у Ивана Перепелкина наконец-то отпустило. Не он один такой дурак, какое счастье! После минутной радости он искоса взглянул на визитершу и заискивающе улыбнулся:— А Бонуса нет там?— Кого?— Бонуса. Ну этого, как его… Борисова Николая… Алексеевича, кажется.— Та-ак… — Алена вытянула из сумки список и пробежала глазами по фамилиям:— Вот, Борисов Николай… и так далее. Есть такой.— Вот скотобаза! — в порыве чувств Перепелкин хлопнул ладонью по столу.— Сволочь скалозубая! надо мной издевался: «Крутой, крутой, обули, как лаптя!»Ха! Сам лапоть! Встречу я его, ох и попляшет он у меня. Уж будьте уверены!— Значит, так. — Алена строгим голосом прервала его радостные восклицания. — Вам необходимо появиться на съемке программы, посвященной разоблачению господина Горина.Бизнесмен осекся на полуслове и выпученными глазами уставился на нее.— Да-да, — невозмутимо подтвердила она. — Время и место съемок я перешлю по факсу.— Мне?!— Нет! Борисову! Кстати, приведете и его.— А если я не приду? Алена холодно отчеканила:— Мы делаем все, чтобы ваш личный позор, который вы так тщательно скрываете и который рано или поздно может стать достоянием общественности и вашей незаживающей раной, перевести в ранг вашего подвига…За последнее слово она тут же сделала себе строгий выговор. При таких людях, как Перепелкин, слова типа «подвиг», «самопожертвование» или «отвага» должны быть исключены из лексикона. Этот бизнесмен, услыхав про «подвиг», который от него требуют совершить, совсем скис, и ей пришлось провести разъяснительную работу. Она описала, как будет выглядеть съемка передачи, что на нее придут немало известных бизнесменов, как и он сам, пострадавших от фирмы «Дом», ну и так далее. К концу ее монолога он слегка воспрял духом, даже приосанился и перестал нервно моргать. Это свидетельствовало о готовности принять участие в чем угодно, лишь бы доказать некоему наглому Борисову, что он, Иван Перепелкин, не лапоть, а если даже и лапоть, то и Борисов ничем не лучше, ну и заодно, конечно, унизить господина Горина, которого в одиночку — фиг унизишь, а вместе, может быть, и получится.Словом, беседа оказалась конструктивной. Алена вышла на улицу, весьма довольная итогом переговоров. Теперь в ее активе значились уже четыре бизнесмена. Дело оставалось за малым — еще десяток, и можно передохнуть. Кто там следующий?* * *Следующим оказался директор банка под странным названием «Освобождение».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104