В эту ночь Фиме приснились, Диас и Санчес. Их головы были украшены перьями, торсы разрисованы белой краской. Они склонились над ним, и о чем-то посовещавшись на своем гортанном, похожим на клики чаек, языке, достали бутылку текилы и граненый стакан. Фима понял, что ни предлагают ему выпить на посошок перед тем, как уйти туда, откуда нет возврата.Все явственнее слышались голоса возбужденной толпы, бой барабанов, завывание рогов. Там на площади, у подножья пирамиды все уже было готово к ритуалу жертвоприношения. Четверо жрецов в черном и двое в красном вознесли руки к небу. Их примеру последовала толпа. И тут вдруг между Диасом и Санчесом возникла нахальная морда кота Хариуса, и сказала: «А печень оставьте мне, а то я от этих „китти кэтов“ заработаю катар». И тут Фима проснулся. В прихожей заливался телефон.Спросонья он долго не мог понять, кто звонит. Истеричный женский голос все время повторял одни и те же слова не разные лады, то с испугом, то с упреком, то с жалостью:— Его убили, убили, вы слышите, убили…— Кто? Кого и где? Да скажите вы толком, кто вы?До женщины, кажется, наконец, дошло, что если она не попытается объяснить, кто она и почему звонит, ее звонок не будет иметь никакого смысла.— Это Вероника, сейчас в подъезде убили Дениса. Его закололи ножом в спину у самой двери.— Вызывайте милицию.— Уже вызвала. Они приедут с минуты на минуту.— Ждите и ничего не трогайте. Вас могут допросить по горячим следам. Не упоминайте ни о моем визите, ни обо мне. Это в ваших интересах. В десять часов я буду ждать вас в сквере на Тверской, за памятником Долгорукому.Вероника отвечала растерянно, и Фима не был уверен, что она придет на свидание, все-таки потеря близкого человека это тяжелый удар. Но она пришла и даже почти не опоздала.— Его убили сегодня ночью, — начала она, едва поздоровавшись. — Во втором часу ночи он позвонил в дверь… Я думала, что он уже не придет. Когда он бывал пьян, он ночевал у себя на Маросейке, а тут заявился среди ночи. Он что-то говорил за дверью, но я не разобрала. А когда открыла, он уже лежал у двери с ножом в спине.— Что это был за нож?— Обычный, кухонный. У меня тоже такой есть, я им мясо разделываю.— Ни криков, ни звуков борьбы вы не слышали?— Нет, ничего этого не было.— У вас с ним были довольно странные отношения, не так ли?— Осудить человека всегда легче, чем войти в его положение. Мне было уже тридцать восемь лет, когда я вышла замуж за Вартанова. Он женился на мне из-за московской прописки и не скрывал этого. У нас было что-то вроде неписаного соглашения: я получаю статус замужней женщины и материальную поддержку, а он прописку и статус женатого мужчины. При этом мы не вмешиваемся в личную жизнь друг друга. Вы, конечно, знаете, что женщины не интересовали его в сексуальном плане. Но ко мне он относился хорошо, никогда не отказывал в деньгах. Хотя я и не требовала от него лишнего, брала только на то, чтобы поддерживать дом. Для армян дом, семья — это святое. Алик никогда не водил домой своих мужиков, только однажды приехал с Денисом. Тогда мы и познакомились. Денис сразу дал мне понять, что не прочь спать со мной. Мне он поначалу показался интересным человеком. Он же был такой высокий, красивый, остроумный.Однажды он пригласил меня в свою холостяцкую квартиру на Маросейку, и я не смогла ему отказать. Поймите, каково мне было при живом муже обходиться без мужчины. А Денис был великолепным мужчиной, и я потеряла голову. Я убеждала себя, что меня не касаются его отношения с Аликом, что я не должна быть ханжой, что это несовременно. В душе я очень переживала на этот счет, но никогда ничего не говорила Денису.Первые месяцы нашей связи я была как пьяная, но потом мало помалу начала трезветь. Я стала замечать, что Денис бывает со мной жесток и груб. Он в подробностях рассказывал мне о своих отношениях с Аликом и смеялся над его слабостями. Думаю, что он и ему рассказывал о наших свиданиях, потому что Алик стал относиться ко мне очень холодно.Впечатление было такое, что Денис нас ненавидит и мстит нам. За что? Я этого не понимала. Вначале я думала, что это ненависть пролетария к господам. Но Дениса никак нельзя было отнести к пролетариям. Он хорошо одевался, проводил время в дорогих ресторанах, у него была дорогая машина, в квартире у него было много редких антикварных вещей, хотя он нигде не работал, а зарабатывал только какими-то посредническими операциями. Тем не менее, он все время требовал от Алика подарков. Последнее, что тот ему подарил — перстень с двумя бриллиантами, который стоил целое состояние. И все равно он закатывал Алику скандалы, обвинял в скупости и неблагодарности.Однажды Алик застал нас в постели. Мне, кажется, Денис это специально подстроил. Он как будто напрашивался на скандал. Это была безобразная сцена. Я не могу вам ее описать. После этого я сказала себе, что больше ни за что не буду встречаться с Денисом, но тут как раз случилась трагедия — Алик погиб.Денис на похоронах очень плакал, потом попросил разрешения приехать ко мне, и я согласилась. После смерти Вартанова он много пил, а когда напивался, обращался со мной, как со шлюхой, поэтому я и запретила ему приезжать ко мне в пьяном виде.Вероника достала носовой платок и поднесла глазам. Слез не было, но губы у нее дрожали, и казалось, она вот-вот расплачется.— Я наверно не выдержу всего этого… Сначала Алик, потом Денис… Мне не хочется больше жить.— Ну-ну, — попытался ее успокоить Фима, — что бы ни случилось, человек обязан продолжать жить, хотя бы из любопытства.— Вы так думаете? — сказала она и посмотрела на него влажными глазами в которых, как ему показалось, блеснула искорка надежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59