* * *
— Ну что, опять нет повода не выпить? — подмигнул начальнику Чупрун.
Полковник Обрыдлов, блаженно улыбнувшись, достал из сейфа бутылку коньяка.
— «Курвуазье», — пояснил он. — Взятка, между прочим.
— От кого же, если не секрет? — вскинул брови опер.
— От генерала Дергунова, — усмехнулся Иван Евсеевич. — Знал бы ты, какой шантажист во мне пропадает! Надо было другую профессию выбрать.
— Расскажи, как все прошло? — сгорая от нетерпения, попросил Колюня.
Полковник не спешил. После мучительной полосы неудач он намеревался извлечь максимум удовольствия из триумфа его отдела. Неторопливо откупорив коньяк, он понюхал пробку, блаженно закатил глаза и разлил благородный напиток не в стаканы, как обычно, а в элегантные маленькие стопочки темного стекла.
— За героев, — провозгласил тост полковник. — Точнее, за тебя и Пашу Зюзина.
— Значит, Дергунов решил не выдвигать против Паши обвинение? — обрадовался Чупрун.
— Более того, Пашу восстановят в ГИБДД и объявят ему благодарность за проявленное мужество.
— А ты действительно прирожденный шантажист, — восхитился опер и выпил коньяк.
Иван Евсеевич тут же плеснул ему новую порцию.
— Генерал Дергунов считается в министерстве воплощением моральных принципов, как, впрочем, и его супруга, метящая в кресло депутата Государственной Думы. Представь, какой скандал разразится, если средства массовой информации сообщат о том, что этот образцовый офицер регулярно посещал высокооплачиваемую проститутку, развлекаясь с ней игрой в маньяка и испуганную девственницу, причем маньяка он изображал столь успешно, что его бывший подчиненный, спасая «девственницу», оглушил генерала банкой собачьего корма.
— Да уж, генпрокурору с его банными развлечениями остается только отдыхать, — завистливо вздохнул Колюня. — С такой девочкой, как Алиса, я бы сам с удовольствием во что-нибудь поиграл. Видели бы вы ее голую… Эх, жаль, я поздно пришел. Денис, молодец, оказался не промах, даже пообниматься с ней успел. Так о чем вы договорились с Дергуновым?
— Версия, предложенная нами начальству и общественности, выглядит следующим образом:
Генерал зашел к Гусевой по служебным делам якобы в связи с каким-то дорожным происшествием. Неожиданно в дверь вломился вооруженный Утюг. Дергунов попытался обезвредить преступника, но тот отключил генерала, ударив его по голове рукояткой пистолета.
В этот момент в квартире появился Паша Зюзин. Он якобы случайно увидел входящего в подъезд Дергунова и решил последовать за ним. Поскольку майор не знал, в какой именно квартире находится генерал, он поднимался вверх по этажам и слушал под каждой дверью, не донесется ли оттуда голос начальника.
Добравшись до этажа Гусевой, майор увидел выбитую дверь и услышал шум борьбы. Вызвав по мобильному телефону милицию, отважный майор бросился на выручку бывшему начальнику и вступил в изнурительную борьбу с преступником, благо Алиса изукрасила майора так, что в это нетрудно будет поверить. Ты, опять-таки по счастливой случайности, оказался рядом и помог Зюзину повязать Утюга.
— А как же Денис с Катей и пес? — удивился Колюня.
— Какие еще Денис с Катей? Кроме вас, там никого не было.
— Но если их там не было — кто же прокусил Утюгу руку?
— Как это — кто? Ты, разумеется.
— Я? — изумился опер. — Но ведь зубы-то собачьи. Эксперты установят…
— Не забывай, что это наши эксперты.
— Не зря я все-таки люблю эту работу.
— Главное — мы арестовали Утюга, — подытожил полковник. — В детали никто вдаваться не будет. А если этот подонок начнет возбухать, так вообще до суда не доживет.
— А как объяснить, зачем Утюг явился к Гусевой? Про челюсть великомученика Евфимия упоминать как-то не с руки — дело-то официально не заведено, да и слишком многое объяснять придется.
— Какая челюсть? — снова удивился полковник. — Алиса была подругой его любовницы, красотка та еще, вот у парня после убийства Натальи крыша и поехала. Мало ли что ему в голову пришло? Может, он решил проституток изничтожать? Вполне распространенная мания.
— Может, еще по одной? — предложил опер.
— Почему по одной? — вскинул брови Иван Евсеевич. — Вон еще сколько коньяка осталось!
Звякнули, сдвинувшись, стопки, разошлись и опрокинулись, наполняя блаженством сердца и души ментов.
— Наша служба и опасна, и трудна, — тихо запел Чупрун.
— И на первый взгляд как будто не видна, — лаская пальцами бутылку «Курвуазье», энергично подхватил полковник.
* * *
В паровой сауне самого дорогого в Москве фитнес-центра «Lubianka sports», разовое посещение которого обходится в восемьдесят долларов, двое мужчин, расслабленно вытянувшись на полках, отдыхали после тренировки.
Один — лет пятидесяти, слегка склонный к полноте, с холеным бесстрастным лицом.
Другой — лет тридцати с небольшим, подтянутый и мускулистый, с длинным белым шрамом, перечеркивающим левую сторону грудной клетки. Этот шрам Психоз получил несколько лет назад во время разборки с люберецкой группировкой.
— Вы действительно готовы вложить триста миллионов долларов в развитие экономики моей страны? — собеседник криминального авторитета говорил с заметным акцентом.
— Я бизнесмен, — сказал Психоз. — Это не акт благотворительности. Я тоже получу от этого выгоду.
— Не могу дать гарантий, что выполню ваше условие, — покачал головой бельгийский посол. — То, что челюсть великомученика Евфимия Многострадального спрятана где-то в посольстве — всего лишь ваше предположение, к тому же бросающее тень на нашего бывшего сотрудника. Разумеется, я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть реликвию в храм, но…
— В противном случае сделка не состоится, — развел руками синяевский авторитет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53