ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Увы, мои надежды оказались обманутыми, ибо она решила по-другому распорядиться и своей судьбой, и моей. Не имея желания вовсе отказываться от меня, она задумала соединить меня с младшей сестрой, к которой я не испытывал никакого влечения, заявив при этом, что они едины. Я с негодованием отверг ее предложение и, дабы разрушить ее замыслы, поспешил свести ее сестру с принцем». Жестокое раскаяние терзало душу Тюнагона, когда он вспоминал, как словно в каком-то ослеплении привез принца в Удзи и помог ему проникнуть в покои Нака-но кими. Принц должен помнить те дни, так неужели он не чувствует теперь своей вины перед Тюнагоном? Впрочем, помнит ли он? Он слишком переменчив, и не только женщине трудно на него положиться.
Тюнагон был весьма раздосадован, и неудивительно: человек, постоянный в своих привязанностях, склонен неодобрительно относиться к слабостям других. С тех пор как Ооикими покинула этот мир, ничто не доставляло ему радости, даже предложение Государя оставило его равнодушным. Единственной женщиной, волновавшей воображение Тюнагона – причем волновавшей с каждым днем все сильнее, была Нака-но кими. Сестры были ближе друг другу, чем это обыкновенно бывает, и на смертном одре старшая просила Тюнагона позаботиться о младшей так, как он заботился бы о ней самой. «Я ни в чем не упрекаю вас, – сказала она в тот страшный миг, – но мне досадно, что вы отказались выполнить мою просьбу. Боюсь, что эта невольная досада надолго привяжет меня к миру тщеты».
«Наверное, и теперь она гневно глядит на меня с небес», – вздыхал Тюнагон. Он коротал одинокие ночи, прислушиваясь к стонам ветра, размышляя о прошедшем и о грядущем, о человеческих судьбах и о тщетности мирских упований. Среди прислуживающих ему дам, в обществе которых он находил мимолетное утешение, были особы, вполне достойные внимания, но никому не удавалось надолго привязать его к себе. Многие из этих дам едва ли не превосходили знатностью рода сестер из Удзи, но семьи их вследствие различных перемен, в мире произошедших, утратили былое влияние, и, повергнутые обстоятельствами в бедственное положение, они были взяты в дом на Третьей линии. Однако и они не сумели смутить его покой, ибо Тюнагон избегал всего, что в решительный миг помешало бы ему отречься от мира. И разве не странно, что он все-таки позволил разрушительной страсти овладеть своим сердцем?
Однажды утром, после мучительной бессонной ночи, Тюнагон выглянул в сад. По земле стлался туман, сквозь него яркими пятнами проглядывали цветы, и среди них непрочные венчики «утреннего лика» – «аса-гао». Этим цветом обычно уподобляют непостоянный мир, ибо они, «лепестки на рассвете раскрыв, увядают с приходом ночи» (446), и, возможно, поэтому Тюнагону они показались особенно трогательными. Не опуская решетки, он тихо лежал, наблюдая, как цветы раскрывают лепестки. Когда же совсем рассвело, призвал одного из своих приближенных и сказал ему:
– Я собираюсь съездить на Вторую линию, распорядитесь, чтобы приготовили карету поскромнее.
– Принц Хёбукё изволил уехать во Дворец, – ответили ему. – Вчера вечером сопровождающие вернулись с каретами.
– Все равно. Я хочу навестить госпожу из Флигеля, мне говорили, что она нездорова. Сегодня я должен быть во Дворце, поэтому поспешите, я предполагаю выехать до того, как солнце поднимется высоко.
Облачившись в парадное платье, Тюнагон спустился в сад. Право, цветы были самым подходящим обрамлением для его красоты. Он всегда держался скромно, нимало не заботясь о впечатлении, производимом на окружающих, однако в чертах его, в движениях было столько изящества, что сравнения с ним не выдержали бы самые изысканные щеголи. Он притянул к себе «утренний лик», и с листьев упала роса.
– В этот утренний час
Могу ль восхищаться цветами,
Зная, что им
Пережить не дано росы,
Сверкающей на лепестках?
Как все мимолетно в мире… – произнес он, ни к кому не обращаясь, и сорвал цветок. Обойдя стороной «оминаэси» – «девичью красу» (447), Тюнагон сел в карету. Чем выше поднималось солнце, тем прекраснее становилось затянутое легкой дымкой небо.
«Дамы, наверное, еще спят, – подумал Тюнагон. – Пожалуй, я приехал слишком рано. Другой на моем месте наверняка стал бы покашливать или стучать по решетке, но я к этому не приучен». Призвав одного из своих спутников, он попросил его заглянуть внутрь, и скоро тот доложил, что все решетки подняты и за занавесями мелькают женские фигуры.
Выйдя из кареты, Тюнагон направился к флигелю. Заметив, что к ним приближается какой-то изящно одетый мужчина, еле различимый в утреннем тумане, дамы вообразили было, что это принц, вернувшийся домой с тайного свидания, однако уже в следующий миг до них донеслось знакомое благоухание, особенно сильное в этот ранний час.
– Как красив господин Тюнагон! – восхитились молодые дамы. – Право же, не будь он столь равнодушен к женским чарам…
Не выказывая особого удивления, они поспешили приготовить гостю сиденье, и он с удовольствием прислушивался к шелесту их платьев.
– Я бесконечно признателен вам за то, что вы удостаиваете меня такой чести, – говорит Тюнагон, – и все же… Мне казалось, что я заслуживаю лучшего обращения. Неужели вы оставите меня здесь, за занавесями? В конце концов я совсем перестану ходить к вам.
– Ах, но что же мы можем сделать? – спрашивают дамы.
– Разве у вас нет каких-нибудь укромных покоев с северной стороны, где прилично было бы расположиться старому другу дома? Впрочем, поступайте так, как прикажет госпожа, я не вправе жаловаться.
Он сел у входа во внутренние покои, а дамы, передав его слова госпоже, стали уговаривать ее выйти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики