— Значит, все улажено, — сказал майор. — Отлично!В телеграфной конторе меня ждала телеграмма из Лондона. К моему удивлению и ужасу, в ней содержалось только следующее сообщение:«Вам грозит большая опасность. Ни на минуту не задерживайтесь на берегу. Против вас заговор. Просите у префекта охрану».Несомненно, речь идет о майоре, и я у него в лапах! Его грубоватое добродушие было только маской. Быть может, в эту самую минуту он увозит мои чемоданы. Я послал ответную телеграмму:«Приехал в Марсель. Пока все благополучно».Думая о неизбежном банкротстве, которое ждет фирму, если меня ограбят, и о моей любимой Минни, я кинулся назад в гостиницу, которая находилась в узенькой грязной улочке вблизи от порта. Когда я свернул в нее, навстречу мне из подворотни выскочил какой-то человек и схватил меня за руку. Это был один из коридорных. Он быстро сказал по-французски:— Скорей, скорей, мсье! Майор Бакстер ждет вас в зале. Нельзя терять ни секунды.Я опрометью бросился к гостинице и вбежал в зал. Майор в волнении ходил из угла в угол, а его жена тревожно поглядывала в окно. В них обоих произошла какая-то странная перемена. Майор кинулся ко мне и схватил меня за руку.— Я полицейский сыщик, моя фамилия Арнотт, — сказал он. — Этот Левисон — известный вор. Сейчас он у себя в номере, вскрывает один из ваших чемоданов с золотом. Вы должны помочь мне схватить его. Я знал его замыслы и сумел ему помешать. Но мне нужно взять его на месте преступления. Джулия, допивай свой коньяк, а мы с мистером Блемайром покончим с этим дельцем. Есть у вас револьвер, мистер Блемайр, на случай, если он вздумает оказать сопротивление? Я лично предпочитаю это, — добавил он, вытаскивая дубинку.— Я оставил свой револьвер в номере, — еле выговорил я.— Жаль! Ну, ничего, второпях он наверняка промажет.А может, даже и не вспомнит о револьвере. Навалимся на дверь одновременно — эти иностранные замки никуда не годятся. Номер пятнадцатый. Только тише!Мы подкрались к двери и прислушались. До нас донесся звон пересыпаемых монет. Затем раздался негромкий смешок — Левисон вспомнил, как он подслушал мой сонный бред:— Котопахи… ха-ха-ха!Майор подал знак, и мы разом налегли на дверь. Она подалась, затрещала и распахнулась. Левисон с револьвером в руке стоял над раскрытым ящиком — его ноги по щиколотку уходили в золото. Он уже набил монетами огромный пояс, обвивавший его талию, и висевшую через плечо сумку. Рядом лежал наполовину полный саквояж — когда Левисон рванулся к окну, саквояж опрокинулся, и из него потоком потекло золото. Негодяй не произнес ни слова. К окну были привязаны веревки, словно он спускал или готовился спустить мешки в проулок за домом. Он свистнул, и послышался быстро удаляющийся стук колес какого-то экипажа.— Сдавайся, висельник! Я тебя знаю, — вскричал майор. — Сдавайся! Ты у меня в руках, молодчик.Вместо ответа Левисон спустил курок; к счастью, выстрела не последовало. Я забыл зарядить револьвер.— Проклятая штука не заряжена. Ну, твое счастье, полицейская морда! — сказал он спокойно. Потом в приливе внезапной ярости швырнул револьвер в майора, распахнул окно и выпрыгнул на улицу.Я прыгнул вслед за ним — номер находился в бельэтаже, — крича во весь голос: «Держи вора!» Арнотт остался охранять деньги.Еще мгновенье — и целая толпа солдат, матросов, носильщиков и всевозможных зевак, вопя и гикая, уже гналась за негодяем, который в тусклом вечернем свете (фонари только-только начали зажигать), словно заяц, петлял среди ящиков, загромождавших набережную. Ему грозили сотни кулаков, сотни рук тянулись, чтобы схватить его. Вот он вырвался от одного преследователя, свалил с ног другого, отскочил от третьего; тут его чуть было не поймал какой-то зуав …Зуав — зуазуа — одно из самых воинственных арабских племен Алжира. В XIX веке зуавами стали называть отряды туземных войск, сформированные французами; затем в эти же отряды стали вступать и французы. В 1842 году арабы были выделены в отдельные полки, а в зуавах остались только французы. Обмундирование зуавов напоминало алжирские национальные костюмы.

, но он споткнулся о причальное кольцо и полетел в воду. Крик, всплеск — и он скрылся в темных волнах, отражавших слабый свет единственного фонаря. Я сбежал к воде по ближайшей лестнице и, затаив дыхание, ждал, пока жандармы отвязывали лодку и вооружались баграми, чтобы отыскивать тело.— Эти старые воры хитрее лисиц. Я этого молодчика помню с Тулона. Видел, как его клеймили. Узнал его сразу. Он небось нырнул под корабль, добрался до какой-нибудь баржи и притаился там. Больше вы его не увидите, — сказал седой жандарм, который взял меня к себе в лодку.— Ну нет! Вот он! — воскликнул второй жандарм, перегибаясь через борт и вытаскивая за волосы труп из воды.— Да, это была прожженная бестия, — сказал кто-то в лодке позади нас. Я узнал голос Арнотта. — Я пришел узнать, как у вас дела, сэр. О деньгах не беспокойтесь, за ними приглядывает Джулия. Сколько раз я говорил, что он свое получит! Так оно и вышлоо. А ведь он чуть было не провел вас, мистер Блемайр. Он, не задумываясь, перерезал бы вам сонному глотку, только бы не упустить эти деньги. Но я шел по его следу. Он меня не знал. Я ведь давненько не мерился силами с мошенниками такого сорта. Что ж, теперь, его можно сбросит со счета и это во всяком случае, не так уж плохо. Ну-ка, ребята, вытащим, тело на сушу. Надо снять с него деньги, которые он успел украсть — в первый раз для доброго дела: ведь они утопили мерзавца.Когда на длинное лицо упал свет фонаря, я заметил, что оно даже в смерти хранило лицемерно честное выражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48