— Мисс Уордль, — прощайте!Закончив эту речь, самую связную из когда-либо им произнесенных, мистер Джингль приложил к глазам остатки носового платка, о котором мы уже упоминали, и повернулся к двери.— Останьтесь, мистер Джингль! — энергически потребовала незамужняя тетушка. — Вы намекнули на мистера Тапмена, объяснитесь!— Никогда! — воскликнул мистер Джингль профессиональным (то есть театральным) тоном. — Никогда!И, как бы в доказательство того, что он не желает подвергаться допросу, мистер Джингль придвинул стул вплотную к стулу незамужней тетушки и уселся.— Мистер Джингль! — сказала тетушка. — Я вас умоляю, заклинаю, если есть какая-то страшная тайна, имеющая отношение к мистеру Тапмену, откройте ее.— Могу ли я, — начал мистер Джингль, устремив взгляд на тетушку, — могу ли я видеть — прелестное создание приносится в жертву — чудовищной жадности!В течение нескольких секунд он, казалось, боролся с противоречивыми чувствами, а затем глухо произнес:— Тапмен добивается только ваших денег.— Негодяй! — энергически воскликнула старая дева.(Сомнения мистера Джингля рассеялись: деньги у нее были. )— Мало того, — продолжал Джингль, — он любит другую.— Другую! — возопила старая дева. — Кого?— Маленького роста — черные глазки — вашу племянницу Эмили.Наступило молчание.Если существовала на свете особа, которая могла вызвать у незамужней тетушки чувство ревности смертельной и неискоренимой, то такой особой была эта самая племянница. Румянец залил лицо и шею тетушки, молча и с невыразимым презрением она тряхнула головой. Потом, закусив тонкие губы и задрав нос, сказала:— Этого быть не может. Не верю.— Наблюдайте за ними, — предложил Джингль.— Буду наблюдать, — ответила тетушка.— Следите за его взглядами.— Буду следить.— За его нашептыванием.— Буду.— За обедом он сядет рядом с ней.— Пусть.— Будет говорить ей комплименты.— Пусть.— Будет за ней ухаживать.— Пусть.— И бросит вас.— Бросит меня! — взвизгнула незамужняя тетушка. Он бросит меня! — И она затряслась от злости и разочарования.— И тогда вы убедитесь? — спросил Джингль.— Да.— И будете стойки?— Да.— И после этого не примиритесь с ним?— Никогда.— Изберете кого-нибудь другого?— Да.— Изберете?Мистер Джингль упал на колени и в этой позе оставался в течение пяти минут; встал он признанным возлюбленным незамужней тетушки — при условии, что вероломство мистера Тапмена будет обнаружено и доказано.На мистере Альфреде Джингле лежало бремя доказательств, и он собрал улики в тот же день за обедом. Незамужняя тетушка едва могла поверить своим глазам: мистер Треси Тапмен уселся рядом с Эмили, делал ей глазки, нашептывал и улыбался, соперничая с мистером Снодграссом. Ни словом, ни взглядом, ни кивком не подарил он ту, которая накануне вечером была владычицей его сердца.«Черт бы побрал этого парня! — думал старый мистер Уордль,, который узнал обо всем от матери. — Черт бы побрал этого парня! Ну, конечно, он спал. Все это одна фантазия».«Предатель! — думала незамужняя тетушка. — Милый мистер Джингль меня не обманывал. Ух, как я ненавижу этого злодея!»Нижеследующий разговор объяснит нашим читателям эту, казалось бы, непостижимую перемену в поведении мистера Треси Тапмена.Время — вечер; место действия — сад. По боковой дорожке прогуливались двое: один — невысокий и толстый, другой — рослый и тоший. Это были мистер Тапмен и мистер Джингль. Разговор начал толстый.— Как я держал себя? — осведомился он.— Блистательно — замечательно — мне самому лучше не сыграть — завтра вы должны повторить ту же роль — каждый вечер, впредь до нового распоряжения.— Рейчел все еще на этом настаивает?— Конечно — ей это неприятно — ничего не поделаешь — нужно рассеять подозрения — боится брата — говорит, другого выхода нет — еще несколько дней — старики успокоятся — подарит вам блаженство.— Она ничего не просила мне передать?— Любовь — горячую любовь — нежнейшие приветы — и самую неизменную привязанность. Может быть, я от вас могу что-нибудь передать?— Дорогой друг, — ответил ничего не ведавший мистер Тапмен, с жаром пожимая руку «другу», — передайте пламенную мою любовь, объясните, как трудно мне притворяться, передайте наилучшие пожелания. Но не забудьте добавить, что я понимаю необходимость последовать совету, который она сегодня утром передала мне через вас. Скажите, что я преклоняюсь перед ее благоразумием и восхищаюсь ее осторожностью.— Передам. Еще что-нибудь?— Больше ничего. Добавьте только, что я страстно жду того мгновения, когда назову ее своей и когда исчезнет необходимость притворяться.— Конечно, конечно. Еще что?— О друг мой! — воскликнул бедный мистер Тапмен, снова пожимая руку приятелю. — Примите искреннейшую мою благодарность за вашу бескорыстную доброту и простите меня. если я когда-нибудь хотя бы мысленно оскорбил вас подозрением, будто вы можете стать мне поперек дороги. Дорогой мой друг, удастся ли мне когда-нибудь вас отблагодарить?— Не стоит об этом говорить, — отозвался мистер Джингль. Но вдруг запнулся, словно о чем-то вспомнил, и добавил: — Кстати — не можете ли одолжить мне десять фунтов, а? — исключительный случай, верну через три дня.— Думаю, что могу, — с готовностью ответил мистер Таимен. — На три дня, говорите вы?— Только на три дня — тогда все уладится — никаких затруднений.Мистер Тапмен отсчитал приятелю деньги, а тот опустил их монета за монетою в карман, после чего оба направились к дому.— Будьте осторожны, — сказал мистер Джингль. Ни единого взгляда.— Ни единого знака, — сказал мистер Тапмен.— Ни слова.— Ни звука.— Все ваше внимание племяннице — с теткой скорее грубоваты — единственный способ обмануть стариков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48