- Как-то уж больно целенаправленно они стараются нам путь преградить... Впрочем, поговорить с ними стоит.
И, сложив ладони рупором, он закричал:
- Эй, на катерах! Освободите путь, не мешайте проходу судна!
В ответ послышалось:
- Водонадзор! Остановите яхту для досмотра и проверки документов!
Водонадзор - это что-то вроде водного ГИБДД, он следит за поведением судов на воде, за порядком, и может у проштрафившегося капитана права отобрать: для вождения большого - и даже не очень большого - судна права нужны так же, как для вождения автомобиля.
- Фигня! - негромко сказал Сергей. - Орут не в матюкальник, а в ладошки рупором, как и мы. И для водной инспекции катера уж больно обшарпанные. И без опознавательных знаков.
- Останавливаться, конечно, не будем, - решил Алик. - Но и на прямой конфликт сами не полезем. Поиграем с ними, пока не поймем, насколько сурово они настроены... - и он крикнул в ответ. - Остановиться не можем, так как находимся на судовом ходу и можем создать помехи движению большегрузного транспорта! Следуем в порт, готовы к досмотру в порту!.. Готовьтесь сменить курс, - негромко сказал он Сергею и Павлу. - Разворот в сторону Пошехонья, и даже северней.
Нам не было видно людей на приближающихся катерах, но по паузе мы поняли, что там возникла легкая заминка. Может, они и ожидали, что яхта откажется остановиться - но не ожидали, что она откажется остановиться под вполне законным предлогом, к которому трудно придраться. И тем более нет повода напасть на яхту, застав её владельцев врасплох.
В конце концов, с одного из катеров крикнули:
- Отказ остановиться будет рассматриваться как неподчинение властям!
Решили и дальше гнуть свою линию, понимаете.
- Неподчинения нет! - отозвался Алик, взявший на себя все переговоры. - Мы ведь не отказываемся следовать в порт! - и, повернувшись к друзьям, скомандовал. - Пора!
Яхта заложила крутой поворот, заработал её мотор, помогая парусам, и мы, резко набирая скорость, пошли в другую сторону.
Послышались крики:
- Стой! Стрелять будем!..
Но мы уже оторвались от преследователей. Мы выигрывали у них метров сто - и должны были выиграть ещё сколько-то, пока они, с опозданием, поворачивали нам вдогонку.
- Они легкие, поэтому быстрее нас! - крикнул Павел. - Но зато мы их смять можем, если они пойдут на столкновение!
- И сомнем! - отозвался Алик. - Только, похоже, они и впрямь стрелять собираются! Пригнитесь!
Телевизионщики пригнулись, и почти сразу после этого мы услышали противный свист над палубой.
- Стреляют! - восторженно выдохнул Ванька. - Слушай, кайф! Настоящая погоня с перестрелкой!
Фантик была не так довольна. Она побледнела и втянула голову в плечи.
- Надо бы охладить их пыл... - Павел, лежавший на животе на палубе, притянул к себе ружье, подполз к бортику и, почти не целясь, выстрелил два раза в сторону катеров. Потом он быстро перезарядил ружье. Одна из стреляных гильз, медная и пахнущая порохом, откатилась, звеня, прямо к нам. Ванька быстро её схватил:
- Сохраню её на память!
Я поглядел вокруг. Мы вырывались на самые просторы Рыбинского моря, и только с одной стороны, далеко-далеко, смутно синела полоска берега. И ни корабля, ни лодки, кроме нас и двух катеров.
- Они уверены, что драгоценности у нас, - сказала Фантик.
- Уверены, - кивнул я. - Как-то уж очень уверены.
- Выходит, они знали про этот тайник! - сказал Ванька. - И когда обнаружили, что он пуст, то поняли, что мы их опередили, и что никакой это не сом шуровал в погребе, а один из нас!
- Выходит, так... - что-то меня смущало, но что - я не мог ухватить. Может, вот эта мысль, что как-то они слишком уверены, что мы - это те, которые им нужны...
Но откуда они могли знать о тайнике? О тайнике, которому по меньшей мере... Сколько же лет? Если предположить, что владелец спрятал драгоценности в тайник во время революции, когда при повальных обысках изымали все ценное, и то больше восьмидесяти лет получается! А если тайник был создан намного раньше...
Или чуть попозже? Я припомнил то, что мы прочли, среди прочего, о подготовке неудавшегося Ярославского мятежа в 1921 году. Помните, что Молога и Рыбинск были среди важнейших центров этой подготовки, и что тайные склады оружия в основном накапливались в этих городах, а не в Ярославле, потому что так считалось надежней и безопасней. А если и финансовый центр та касса, из которой должен был снабжаться мятеж - находилась в Мологе? Что, если эти драгоценности и были этой кассой? Ведь если обменять их на деньги и золото, можно целую армию содержать. Даже трудно себе представить, что вещи такой стоимости могли принадлежать частному лицу, живущему в провинции. То, что это был какой-то фонд, не боящийся инфляции и любых денежных реформ, теперь казалось мне более вероятным. Фонд, набравшийся из пожертвований очень многих людей - и драгоценности были куплены на эти пожертвования. Ведь это даже лучше, чем положить пожертвования в надежный банк под высокий процент!
Конечно, драгоценности могли спрятать и в восемнадцатом веке, и даже в семнадцатом. Но версия Ярославского мятежа теперь казалась мне самой привлекательной. Вполне могли остаться какие-то секретные документы, спустя много лет попавшие в руки к людям, догадавшимся, что имеется в виду.
Да, документы, архивы... В документах все дело! Только по документам можно было узнать про существование тайника.
Но что ж это за документы такие, которые лежали, лежали, и никто в них не врубался, а потом они вдруг взяли и надоумили таких людей, которые, мягко говоря, по библиотекам и архивам не ходят - это по их рожам видно! Выходит, документы были где-то на самом виду, раз даже таким людям могли взять и попасться на глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39