Но мать Марго не много зарабатывает. Где она возьмёт деньги на хорошее питание?
Директор сказал:
– Немного собрано денег среди учителей. Кое-что даст родительский комитет. О питании вашей подружки не беспокойтесь.
Но как же не беспокоиться?
– Ребята, – сказал сегодня Пыжик, – все помогли Марго, все собрали деньги на усиленное питание! И учителя и родительский комитет. А мы что? Кошками поцарапанные?
– Произвести сбор, – предложила Дюймовочка. – Пусть все внесут что-нибудь из личных сбережений.
Мы стали выяснять, у кого и какие есть сбережения. И тут выяснили, что никаких сбережений никто не имеет. Правда, у Лийки нашлось шесть рублей и тридцать семь копеек, а вот у других ребят оказалось в карманах только по пятьдесят-шестьдесят копеек.
Дюймовочка сказала:
– Мы можем выделить кое-что из киношных денег. Каждому из нас дают дома деньги на кино. Да? Ну вот, если все по одному разу воздержатся от кино – тогда у нас накопятся порядочные сбережения.
– И на каток дают! – напомнила Валя. – Можно из этих денег тоже внести на дополнительное питание.
Тарас Бульба спросил, сколько нужно денег Марго.
– Хорошо бы собрать рублей сто, а ещё лучше – двести или триста! – сказала я.
– А тысячу? – спросил Тарас Бульба. – Хуже будет?
Мы засмеялись.
Таких денег и во всей школе не наберёшь. Тарас Бульба рассердился:
– «Ха-ха, хе-хе», – передразнил он нас, – а что «ха-ха» – и сами не понимаете! Руки есть? Ну? Какой может быть смех? – Он вытянул вперёд руки и сказал сердито. – Вот он – капитал-то! Первейший в мире! Поценнее серебра и золота… Руки есть – и капитал будет! Договориться надо! Вот что! Разрешение надо взять. От директора школы разрешение!
– И что тогда получится? – спросила Дюймовочка.
– А всё получится! Заказ возьмём! Вот что получится. С артелью, допустим, заключим договор. И таковая артель имеется на примете. Или с фабрикой игрушек потолкуем. Тоже нуждаются. Это уж я точно знаю.
– А как сделать? – поинтересовалась Дюймовочка.
– Руками! Ручками! Головкой! Вот на этих самых станочках!
Ребята заорали, потому что у всех, конечно, было желание помочь Марго. Да и всем показалось интересным самим заработать деньги. Никто из нас не заработал ещё ни одной копейки. Все с радостью проголосовали предложение, и Тарас Бульба ушёл договориться. Он сказал, чтобы мы работали, а он всё выяснит и через час вернётся обратно. Но вернулся он через два часа. И вернулся такой весёлый, что все сразу поняли: договорился!
– Тысяча и один заказ! – помахал какой-то бумагой Тарас Бульба. – Работай только! Не ленись! На сто лет хватит работы. Значит так: директор говорит, заказов брать не будем, а сами закажем изготовить наборы рабочего инструмента. Детского, так сказать. Для младших классов. Ну, там как полагается: молоток, зубило, плоскогубцы, отвёртки, дрели и всё такое прочее. Ящички изготовим сами же, в столярной мастерской школы. Упакуем, конечно! Фирменный знак: сделано в школе номер такой-то. Ленинград и всё такое прочее!
Мы переглянулись.
– А кто же будет покупать наборы? Младшие классы?
– Артель возьмёт! – сказал Тарас Бульба. – Директор уже разговаривал с ними. Берут! Главное, чтобы добротное было, красивое. И вообще сомнений не может быть. Инструмент – такая вещь, что в любом домашнем хозяйстве пригодится. Гвоздь надо тебе в стену забить, к примеру, а как ты его без молотка вобьёшь? Да и другие инструменты требуются в домашней обиходности. Но если уж браться, так браться. Тут уж придётся договариваться не менее как на тысячу комплектов. Вот теперь и подумайте сами: осилим?
– Осилим! – закричали ребята.
– Тогда всё!
– А когда получим деньги? – спросила Нина. – Вперёд нам не дадут сто или двести? Марго ведь надо быстрее поставить на ноги.
– Дадут! – сказал Воспитатель. – Обязательно дадут! Я из своих сбережений дам. Потом отдадите! Сегодня же дам! Пятьсот достаточно будет? Думаю, за год вы сумеете заработать эту сумму и вернуть мне.
– Ура!
Ну, конечно, ура, потому что на пятьсот рублей можно купить многое для Марго. И масла, и фруктов, и какао, и разных диетических кушаний. Ей за месяц всего не съесть, а через месяц она вполне поправится на хорошем питании.
В тот же вечер мы отнесли деньги и передали матери Марго, и тут случилось такое безобразие, что я чуть не расплакалась.
Ну, принесли мы деньги и сказали, что наш класс дарит их Марго на хорошее питание, чтобы поскорее она поправилась.
Мать Марго заплакала, стала целовать нас и благодарить, а потом пересчитала деньги и сказала:
– Не знала даже, как мне и быть, как перевернуться. Думала в ломбарде заложить кое-что, а тут, прямо с неба благодать. Вот теперь мы и молебен отслужим, доченька, и старцу Макарию передадим сотню-другую на добрые дела. Доброе дело не хуже молитвы угодно господу. Спасибо, деточки. Ох, спасибо! Господь не оставит вас!
Когда я услышала, что наши деньги мать Марго хочет отдать попам и какому-то старцу Макарию, я даже затряслась от злости.
Ну подумать только, мы будем работать, а наши деньги пойдут на молитвы и на водку старцам! Уж я-то слышала от папы, как эти старцы пропивают молитвенные деньги, а мне совсем не хотелось, чтобы мои деньги пошли на выпивки.
Злость так душила меня, что если бы я раскрыла рот, так закричала бы, наверное, собачьим голосом.
– Никаких Макариев! – сказала я. – Деньги мы собрали для питания Марго. А Макарии пусть сами питаются!
– Глупые вы! – заулыбалась мать Марго. – Не единым хлебом сыт человек! Крепкая молитва да вера в господа бога питает и душу и сердце человечье. Да и то сказать: мать я или чудище стозевное?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90